— В прошлом году? — быстро спросила я.
Леди Тивертон продолжила историю. — Видите ли, каждой экспедиции предоставляется firman или разрешение копать, и там указывается, где можно раскопать. Мой муж забрался на самый край периметра нашего firman, поэтому, когда он обнаружил то, что счел возможной находкой, мы, естественно, сначала ничего не сказали властям.
— Из-за опасения, что вы не имеете права на раскопки, — закончил Стокер.
Леди Тивертон кивнула. — Именно так. Судя по всему, углубление в скале было просто пещерой, но осколки керамики убедили его, что это было нечто гораздо более интересное, — сказала она, взглянув с гордостью на мужа. — Мы изучили планы и карты и поняли, что гробница лежит за пределами разрешенной для нас местности. Без официального разрешения у нас не было бы претензий на то, что мы раскопали в гробнице.
— Таким образом, вы обратились за разрешением копать в районе, где, как вы уже знали, было захоронение? — спросил Стокер.
Улыбка леди Тивертон была нежной. — Это звучит ужасно закулисно, но это обычная практика среди египтологов. У каждого есть свои любимые теории о том, где можно найти что-то удивительное. И все соревнутся за разрешение копать в своих наиболее вероятных местах. Нам ужасно повезло. Гробница расположена в особенно отдаленном wadi или каньоне. Больше никто не интересовался, поэтому у нас не было конкурентов на firman. Мы вернулись, чтобы копать в этом сезоне с большими надеждами на то, что мы можем найти.
— И вы нашли принцессу, — заметила я.
— По милости божьей, — с жаром сказал сэр Лестер. — Как Фэйрбротер говорил, гробница была незакончена, самая грубая пещера, совершенно лишенная украшений, и она была там забита, как шерсть в мешке. Там же были могильные предметы, как минимум из семи других захоронений.
— Как вы объясните это? — спросил Стокер. — Я думал, что египетские королевские особы хоронились со своим имуществом.
— Теоретически, они так и хоронились, — объяснил Фэйрбротер. — В идеале, у каждого члена королевской семьи должна быть своя гробница, набор комнат, искусно украшенных и оснащенных всем необходимым для загробной жизни. Но вырубленные в скалах гробницы, как известно, трудно создать. Это занимает много времени, и, к сожалению, смерть никого не дожидается. Многие королевские особы были найдены в чьей-то могиле — совсем, как в склепе вашей бабушки в Хайгейте, — закончил он с мрачной улыбкой.
Сэр Лестер задумчиво кивнул. — Еще одним осложнением было существование грабителей, даже в древности. Как только могилы были запечатаны погребальными жрецами, кто угодно мог прийти и раскопать их в поисках золота и мумий. Чтобы предотвратить это, некоторые мумии были удалены из своих гробниц с таким количеством могильных предметов, сколько жрецы могли убрать. Они были спрятаны там, где можно было найти место.
— Я слышала что-то подобное, — сказала я, смутно припомнив заметку о тайном захоронении мумий, обнаруженных когда-то раньше. Я упомянула об этом, и Стокер кивнул.
— Тысяча восемьсот восемьдесят первый год, — сказал он. — Люди все еще обсуждали это, когда мы были в Каире в следующем году. Целая семья королевских мумий была обнаружена около одной из деревень в Долине Царей.
— Дейр-эль-Бахри, — сообщила леди Тивертон. — Рядом с Некрополем Фив. Они были обнаружены особенно опытным кланом грабителей могил из деревни Гурнех, семьей Эль-Расул. Ребята осторожно вывозили товары и продавали их на антикварном рынке, пока не возникли подозрения. Тайник был исследован, и вся могила была немедленно очищена, чтобы положить конец незаконной торговле.
— Но откуда они взялись? — спросила я.
Сэр Лестер пожал плечами. — Никто не знает. Оригинальные гробницы так и не были обнаружены. Но в какой-то момент, тысячелетия назад, жрецы, которым было поручено охранять тела фараонов, начали опасаться за их безопасность, поэтому они перепрятали их. Мы считаем, что то же самое случилось с нашей маленькой принцессой.
— Вы знаете, кто она? Что-нибудь кроме ее имени?
Мы как один повернулись к Патрику Фэйрбротеру. — Я расшифровал каждую маркировку на ее саркофаге, но помимо ее имени там очень мало полезной информации. Кроме проклятия, — сказал он с медленной улыбкой.
— На самом деле на саркофаге есть проклятие? — Я не могла скрыть своего изумления. — Я думала, что это изобретение предприимчивого газетного репортера.