Через долгое время дверь открыл высокий внушительный дворецкий с пухлыми щеками и осанкой шомполом. Он взглянул на нас обоих долгим холодным взглядом.
— Да? — спросил он тоном, который идеально сочетал в себе высокомерие и вежливость.
Стокер молча достал карточку из глубины своего кармана. Дворецкий выглядел огорченным отсутствием футляра и еще более опечаленным состоянием карточки. В карманах Стокер соседствовали обрывки веревки, кусочки мрамора — он использовал их в качестве глаз в своих таксидермических скакунах, а не для детских игрушек — обертки конфет и случайные перья, подобранные на прогулках. Дворецкий положил грязную карточку на серебряный поднос, но его манеры изменились, когда он прочитал ее и обратил внимание на титул «достопочтенный», предшествовавший имени Стокер.
— Должен ли я передать ваши комплименты хозяину или хозяйке, мистер Темплтон-Вейн? — спросил он.
— Ни одному из них. Я хочу увидеть миссис де Морган.
Дворецкий был хорошо обучен. Он вежливо улыбнулся. — Сожалею, но миссис де Морган не принимает визитеров.
— Но она дома, — надавила я.
Дворецкий ничего не сказал, просто наклонил голову и сохранил улыбку. Он двинулся к нам, как будто проводил нас обратно через дверь. — Я, конечно, передам о вашем визите мистеру и миссис Маршвуд… — начал он.
Стокер выпрямился во весь рост и скрестил руки на груди. — Я не уйду. Если я не смогу увидеть миссис де Морган, пожалуйста, договоритесь о встрече с ее родителями.
— Я сожалею…
— Пока нет, но вы будете, если не сделаете, как я говорю, — безжалостно вмешался Стокер. — Я чувствую запах его чертового сигарного дыма отсюда. Идите за ним и побыстрее.
Дворецкий покраснел, его лицо было пестрым над жестким накрахмаленным белым воротником. — Подождите здесь.
Хотя вещи еще не дошли до драки, ссора была достаточно громкой, чтобы вытащить хозяина дома из его логова. Дверь рядом со входом открылась, и появился невысокий бочонок, яростно тянущий сигару. — Боулз, что за дьявол… — он подавился последним словом, когда увидел Стокера. Его румяный цвет лица пропал, и сигара соскользнула с его губ. Он поймал ее голой рукой, опалил себя и пробормотал проклятие. Он сунул тлеющий огрызок в карман и указал пухлым пальцем на Стокера.
— Я полагаю, вы пришли злорадствовать.
— Нисколько, спокойно сказал Стокер. — На самом деле, я мог бы помочь. Мне нужно ее увидеть.
— Увидеть ее? — Глаза мистера Маршвуда округлились, и он резко рассмеялся. — Не думаю, черт побери. Возвращайся в ад, из которого ты выполз, и забери свою шлюху с собой, — добавил он, дергая подбородком в моем направлении.
Руки Стокера сжались, но он не поднял их и не пошевелился. Вместо этого он посмотрел свысока на своего бывшего свекра. — Я должен ее увидеть, — презрительно повторил самым аристократическим тоном.
— Ты должен ее увидеть, — насмехался Маршвуд с его явно менее смодулированным акцентом. — Отправляйся к дьяволу, это то, что ты должен. — Он поднял руку, указывая дрожащим пальцем на Стокера. — Убирайся c моей собственности и не возвращайся. — Он посмотрел на дворецкого. — Выкиньте его отсюда, если он не уйдет сам.
Дворецкий с удивлением взглянул на Стокера, и мистер Маршвуд поморщился. — Позовите парней из кухни, чтобы помочь, если вы не можете справиться самостоятельно.
С этими словами он повернулся на каблуках и вернулся в святилище, захлопнув за собой дверь.
Дворецкий уставился на закрытую дверь, затем медленно повернулся к Стокеру. Он громко сглотнул, осматривая мощную фигуру Стокера. — Возможно, мы могли бы прийти к пониманию, — начал дворецкий, понизив голос.
— Какое понимание? — спросила я, быстро схватив оливковую ветвь.
— Ваш компаньон хочет увидеть миссис де Морган. Это невозможно с помощью традиционных методов, но миссис де Морган любит завернуть в оранжерею перед ужином, — сказал он, сопровождая это многозначительным жестом в сторону задней части дома. Он подвинулся немного ближе. — В стене сада есть дверь. Вы можете найти дорогу оттуда. Идите тихо, и ему не нужно будет об этом знать, — добавил он, подняв бровь в сторону закрытой двери.
Стокер милостиво наклонил голову и повернулся, чтобы уйти. Дворецкий вздохнул с явным облегчением.