— Наш человек в Каире? — спросил Стокер.
— Больше похоже на нашего человека в Лондоне. Это случилось здесь, в городе. Очевидно, Тивертоны вернулись в Англию после исчезновения Джона де Моргана. — Я бы сказала больше, но я замолчала, как только увидела лицо Стокера. Он все еще наклонялся над утконосом, но его лицо застыло в выражении, которое невозможно было интерпретировать, настолько полностью оно было лишенно эмоций. Цвет лица стал совершенно белым, а затем быстро покраснел. Я испугалась, что он был на пути к апоплексии. — Стокер, что с тобой?
— Ничего, — ответил он после долгого молчания и видимых усилий. — Боюсь, я витал в облаках. Что ты сказала?
Я сжала губы, сдерживая вопрос, готовый с них сорваться. Что бы ни заставило его так сильно отреагировать, он не хотел делиться этим, а я не хотела совать нос.
(Я обещала честность на этих страницах, дорогой читатель, поэтому я признаю, что на самом деле у меня было довольно свирепое желание совать нос, но я узнала из мучительного опыта, что Стокер гораздо лучше реагировал на уклончивый подход, чем на более прямые методы. Учтите мой обширный опыт охоты на бабочек — печально известных неуловимых существ. Стокер доставлял не меньше хлопот, чем Chimaera Birdwing).
Я продолжала.
— Я сказала, что Тивертоны, сэр Лестер и леди Тивертон, вернулись в Англию. Смерть их директора раскопок придала убедительность идее проклятия. Местные работники отказались вновь войти в гробницу, и директор древностей в Египте согласился, что лучше всего запечатать ее и дать событиям утихнуть до следующего сезона.
— И нет никаких следов фотографа?
— Джон де Морган? Нет. Очевидно, он исчез с места раскопок со своей женой. В то же время пропала жемчужина находки сэра Лестера — диадема мертвой принцессы Анхесет — и никто не знает, украли ее де Морган и его жена или их подставили.
Стокер ничего не ответил. Его цвет медленно вернулся к нормальному, и его руки возобновили свою работу. А я вернулась к почте, сортируя различные конверты в стопки. СЧЕТА ДЛЯ ОПЛАТЫ. СЧЕТА, ЧТОБЫ ПРИТВОРИТЬСЯ Я НЕ ПОЛУЧИЛА. ПИСЬМА, ЧТОБЫ ОТВЕТИТЬ. ПИСЬМА, ЧТОБЫ ИГНОРИРОВАТЬ. ПИСЬМА ОТ НУДНЫХ ЛЮДЕЙ. Остальное я отправила в корзину для бумаг.
Но последнее письмо потребовало моего немедленного внимания. Я издала слабый стон, когда узнала властную руку нашего бывшего друга и случайного спарринг-партнера из Скотланд-Ярда.
— Сэр Хьюго? — высказал догадку Стокер, когда я взяла зуб льва, который использовала в качестве ножа для бумаги.
— Сэр Хьюго, — подтвердила я. — Как ты догадался?
— Он наш единственный знакомый, способный вызвать такую реакцию. Нас приглашают нанести визит?
Я просмотрела краткое сообщение. — Мы не приглашены. Мы проинструктированы. Он хочет нас видеть, но он болен и вызывает нас к себе домой к своей постели. Вооружись, Стокер. Мы собираемся встретиться с сэром Хьюго в его ночной рубашке.
Глава 2
Сэр Хьюго Монтгомери, глава Особого Отдела, верный сторож королевской семьи и время от времени наш союзник, находился и постели, когда мы приехали. Его дом стоял в одном из наиболее тихих, зеленых уголков Белгравии, настолько элегантно безличный, что его можно было легко пройти, если не присмотреться. Я подозревала, что это был осознанный выбор со стороны сэра Хьюго. Когда бы ни было возможно, он выбирал снижение стандартов, и я не была удивлена, когда дверь открыла очень благопристойная горничная, а не дворецкий.
— Мисс Спидвелл и мистер Темплтон-Вейн, чтобы увидеть сэра Хьюго, — сказала я ей. — Нас ожидают.
Она не ждала визитной карточки. Ленты на чепце накрахмалены и завязанны, она, не останавливаясь, повела нас к лестнице, мимо общих комнат и через два пролета прямо в спальне сэра Хьюго. Комната была соразмерна и со вкусом обставлена мебелью эпохи регентства из фруктового дерева и c очень хорошим обюссонским ковром. Занавеси были цвета измельченных листьев мяты, а покрывало — более темного зеленого цвета. Сочетание со стенами мягкого абрикосового цвета создавало успокаивающую элегантность, но эффект был слегка разрушен тропической температурой. Окна были плотно закрыты, и огонь разгорелся так, что в комнате было жарко как в будуаре сатаны. Пара маленьких столиков рядом с кроватью были заполненны бутылками и мисками, различными медикаментами, пачками носовых платков и спиртовой лампой. Запах камфоры тяжело висел в теплом, влажном воздухе.