— Просто кое-что, принадлежащее принцессе Анхесет. Вам нравится?
Он внимательно посмотрел на корону из фигур животных наверху и высеченный картуш вокруг основания. Я чувствовала запах рома и его лосьона для бритья, он был достаточно близко, чтобы я могла видеть четкую линию волосков на краю усов. Его дыхание было странно холодным на моей щеке, и как только я начала осознавать его пристальное внимание, он отступил назад.
— Очаровательно — было все, что он сказал. Он посмотрел вокруг. — Я не думаю, что здесь подают что-то более крепкое, чем шампанское? — спросил он с надеждой в голосе.
— У меня есть aguardiente в фляжке, — призналась я.
Он улыбнулся. — Мисс Спидвелл, вы женщина по моему сердцу. Я был женат три раза, но начинаю подумывать о четвертом.
Стокер закатил глаза и посмотрел на проходящего мимо официанта. — Можете найти стакан виски для мистера Стила?
Официант послушно поклонился, и Хорус Стил улыбнулся Стокеру. — Благослови вас бог, сынок. Надо выпить море этой шипучки, прежде чем поплыть. Официант появился почти мгновенно, предлагая обещанный стакан. Хорус Стил взял его, сопроводив галантным жестом в мою сторону. — За ваше очень хорошее здоровье, моя дорогая мисс Спидвелл.
В этот момент зал погрузился во тьму, и когда все газовые лампы вышли из строя одновременно, низкий, неземной стон наполнил воздух.
В толпе раздался взволнованный гул, посетители предположили, что театральные представления были просто частью вечернего развлечения, но по реакции Тивертонов было очевидно, что это не так. Леди Тивертон ахнула, и ее муж заговорил гневно и бессвязно в темноту. — Богом клянусь! Вы знаете, что я заплатил за это место? Я буду судить владельца за мошенничество! Это невыносимо…
На галерее музыкантов вспыхнул свет — факел, высоко поднятый и зажатый в руке фигуры, вышедшей из тени. Это был Анубис, бог-шакал, одетый так же, как когда мы видели его в последний раз, с низким льняным килтом и нагрудником. Мы были парализованы от ужаса и шока, когда он шагнул к краю галереи, поднимая свой факел в нашу сторону. Он указал на сэра Лестера. Он ничего не сказал, и именно это молчание было более пугающим, чем любая угроза. Он просто стоял, указывая обвинительным пальцем на баронета. Затем факел погас, и зал снова погрузился во тьму.
Долгое время казалось, что никто не двигался, но потом все произошло сразу. Сэр Лестер тихо застонал, самообладание леди Тивертон нарушилось рыданием, и я почувствовала, как грубая рука сорвала диадему с моей головы.
Я вскрикнула и выбросила руки перед собой, пытаясь схватить нападавшего, но мои пальцы сомкнулись, ловя пустой воздух. Стокер зажег спичку, и маленькое пламя вспыхнуло, освещая сцену вокруг нас. Сэр Лестер выглядел потрясенным, леди Тивертон направилась к нему, ее губы побледнели от шока. Он прижал ее к себе в отчаянных объятиях, тонущий человек цепляется за свой оплот. Не было никаких признаков вора, который похитил у меня корону. Патрик Фэйрбротер выглядел совершенно ошеломленным, тупо уставившись в сторону галереи. Хорус Стил, все еще сжимающий свой стакан с виски, пристально посмотрел на сэра Лестера, его лицо было непроницаемым, когда Фигги рухнула с воплем в руки Стокера, как только погасла его спичка.
Я не знаю, как долго мы оставались в темноте — всего несколько секунд, хотя казалось, что намного дольше — но огни снова загорелись, газовые лампы снова вспыхнули. Леди Тивертон вырвалась из объятий мужа. — Фигги! — воскликнула она. Выражение лица Патрика Фэйрбротера было мрачным.
Сэр Лестер увидел Стокера, державшего в руках Фигги, и начал бушевать. — Что вы себе позволяете, сэр…
— Она упала в обморок, сэр Лестер. Ей нужны горелые перья или, возможно, просто крепкий шлепок, — предложила я, поднимая руку. — Должна ли я? — При этом Фигги застонала и затрепетала.
Подхватив свои юбки обеими руками, я бросилась к галерее, проклиная задержку, вызванную обмороком Фигги. Я оглянулась за собой только один раз, чтобы увидеть, как она цепляется за Стокера — без сомнения, умоляя его не подвергать себя опасности — но я не стала ждать. Потребовалось время, чтобы найти лестницу; она были скрыта за панелями в коридоре, ступеньки были узкими, и в темноте я взбиралась по ним так быстро, как только могла. Галерея, как я и опасалась, была пуста.
Стокер присоединился ко мне мгновение спустя, поворачивая голову, вглядываясь в тень. — Куда? — потребовал он.