Я указала на туннель, нависающий над головой. — Должно быть, он сбежал туда.
Как раз в этот момент лунный свет от решетки сверху сместился. Раздался царапающий шум, и свет фонаря вонзился в узкий ствол. — Что, черт возьми, вы там делаете? — потребовал властный голос . — Выходите немедленно.
Наши глаза ослепило внезапным светом, мы смотрели в лицо сэру Хьюго Монтгомери.
Глава 17
Сэр Хьюго протянул руку, чтобы помочь мне, но внезапно отшатнулся, увидев меня или почувствовав запах. Было невозможно сказать, что было более неприятным.
— Я полагаю, будет слишком невежливо спросить, почему вы вдвоем галлопируете по канализации, — сказал он вежливо.
— Мы преследовали злоумышленника, маскирующегося под Анубиса, — сказала я ему высокомерно. — Это больше, чем вы могли бы сказать о любом из ваших людей. — Он приложил носовой платок к носу, возможно, больше защищаясь от нашей вони, чем от его болезни.
— Вам не следует выходить в этот холод, когда вы все еще страдаете от простуды, — сказала я ему, завернувшись в одеяло безымянного полицейского.
— Я поправился, — сказал сэр Хьюго, резко отступая назад. — Могу ли я предложить вам смену одежды, мисс Спидвелл? И не пытайтесь стирать одежду, которую вы носите. Сожгите ее.
Я скорчила гримасу, но услужливо отступила на несколько шагов. — Как вы нас нашли? — спросила я.
Он указал за собой, и, к моему изумлению, я увидела надвигающийся фасад Карнак-Холла. — Вы имеете в виду, что чертовый злодей водил нас кругами? — закричала я. Вся эта грязная вода, зловоние, которое сидело в моих ноздрях, все это было напрасно.
Сэр Хьюго любезно улыбнулся. — Мои люди обнаружили, что крышка люка была приоткрыта лишь после того, как парень воспользовался этим средством спасения. Он оставил свою маску Анубиса, но там нет никаких улик. Кажется, он устроил вам веселую погоню, — добавил он.
— И благодаря вашему вмешательству, — сказал инспектор Арчибонд, приближаясь, — злодей избежал правосудия.
— Правда? — спросил Стокер. — Я бы сказал, что мы были единственными, кто преследовал преступника, и мы чуть не схватили его.
Арчибонд обернулся к нему. — У меня есть все основания обвинять вас во вмешательстве в полицейский бизнес!
— Не будет никаких обвинений, — тихо сказал сэр Хьюго.
Арчибонд сердито посмотрел на своего начальника. — Сэр, я действительно должен настаивать…
Аристократические брови сэра Хьюго поднялись, и Арчибонд, понимая lèse majesté[9], поспешил исправиться. — То есть я твердо убежден, что обвинения должны быть выдвинуты.
— Полицейский не руководствуется убеждениями, Арчибонд. Только фактами. И дело в том, что этот вопрос теперь входит в компетенцию Морнадея.
Арчибонд приоткрыл рот. — Морнадея! В самом деле, сэр, в таком значительном деле кажется крайне необычным поставить на ответственное место такого ненадежного, неортодоксального детектива.
— Кто-то упомянул мое имя, сэр? — профланировал Морнадей, засунув руки в карманы и едва сдерживая ликование.
Арчибонд повернулся к нему с диким рычанием. — Уберите руки из карманов! Я приказал вам оставить это расследование в покое, — начал он.
— Да, сэр. И я игнорировал ваши приказы, за что я готов принять выговор. Но поскольку Его Королевское Высочество посчитал весь этот инцидент забавным и лично просил меня участвовать, я сомневаюсь, что выговор окажется в моем персональном деле, — сказал он, его веселые карие глаза мерцали.
Арчибонд, не найдя что ответить, ушел, бормоча себе под нос.
Я едва заметила, когда он ушел. Стокер тихо положил мне на плечо руку, интуитивно понимая мои мысли.
Сэр Хьюго долго и многозначительно смотрел на нас. — Возвращайтесь в Бишоп-Фолли и переоденьтесь. Я уверен, вы не хотели бы, чтобы вас видели в таком состоянии.
Он наклонил чуть-чуть голову, и тогда я увидела его. Он стоял рядом с каретой, в окружении людей. Карета была отмечена его значком — три белых пера, страусиные перья были уникальной эмблемой принца Уэльского. Он не был высоким мужчиной, мой отец. Я сказала бы, примерно пяти футов восемь дюймов или около того. Его черты были ничем не примечательны, хотя я могла судить по его улыбке и яркости глаз, что он, должно быть, имел огромное обаяние. Не зная, что он принц, его можно было ошибочно принять за преуспевающего бизнесмена. Но он был принцем, и это имело значение. Безошибочный гламур королевской семьи привлекал внимание, как солнце влечет планеты к своей орбите. Он не смотрел в мою сторону. Я потянула одеяло, залитое канализационной водой, более плотно вокруг себя.
Сэр Хьюго тактично отвернулся и начал отдавать приказы.
— Я думаю, что мы нажили себе врага в лице инспектора Арчибонда, — заметила я, сознательно поворачиваясь к Морнадею.
— Не больше, чем я, — весело сказал Морнадей.
Стокер, такой же мокрый и грязный, как и я, отошел в сторону, чтобы принять одеяло, предложенное одним из полицейских. Я воспользовалась возможностью, чтобы спокойно поговорить с Морнадеем.
— Знает ли сэр Хьюго, что это вы были источником эксклюзивной информации Дж. Дж. Баттерворту?
Он покраснел глубоко, до корней своих волос. — Я думаю, что он подозревает. Откуда вы знаете?
Я пожала плечами. — Кэролайн Темплтон-Вейн ушла из общества после развода. Мало кто знал, что она вышла замуж за Джона де Моргана, и даже те, кто это знал, не установили бы связь между ним и Стокером. Была только горстка людей, которые могли бы поделиться этой информацией с мисс Баттеруорт, и как только я встретила ее, я поняла, что вы были наиболее вероятным. Вы всегда были в восторге от привлекательных молодых женщин, — многозначительно добавила я.
Он снова покраснел. — Это не так, — настаивал он. — Арчибонд пытается продвинуться наверх с тех пор, как прибыл. Он крестник министра внутренних дел. С больным сэром Хьюго это была его лучшая возможность отодвинуть меня с пути и подорвать авторитет сэра Хьюго. Арчибонд думал, что если бы он мог раскрыть дело, это помогло бы ему стать главой Отдела. Я не мог этого допустить. Я использовал мисс Баттеруорт, чтобы продолжать помешивать в горшке, надеясь, что ее истории высвободят некоторую жизненно важную подсказку. Я надеялся, что кто-то достаточно нервничает, чтобы споткнуться, и я буду там, когда это случится. Но из-за того, что Арчибонд занимал меня дурацкой работой, я не мог быть под рукой. Мисс Баттеруорт предложила помощь в качестве разведчика, следя за всеми поворотами дела.
— И взамен вы передали ей информацию о Стокере, сделав из него козла отпущения, — обвинила я.
Он поднял руки. — Я знаю, что должен сожалеть об этом, но вы не можете винить меня. Парень монополизирует единственную женщину, которая мне действительно нравится. — Он пристально посмотрел на меня, и я улыбнулась, несмотря ни на что.
— Морнадей, вы лжец и оппортунист, но вы сделали все возможное для сэра Хьюго, и я склонна полагать, что лучше танцевать с дьяволом, которого знаешь…
— В таком случае я скажу вам кое-что бесплатно, — сказал он, тряхнув подбородком в направлении зала. — Сэр Лестер Тивертон перенес апоплексию.
Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть сэра Лестера, которого выносили из зала на носилках, бесчувственного, с багровым цветом. Леди Тивертон была рядом с ним, сжимая его руку, и Патрик Фэйрбротер спешил за ними с мрачным выражением лица.
— Стокер, — сказала я, обращая его внимание на маленькую драму, разыгрывающуюся перед нами.
— Я не удивлен. Все это, должно быть, было ужасным шоком, — отметил он. В этот момент из зала вышел Хорус Стил, за которым следовал Генри. Оба выглядели подавленными. Они не следовали за Тивертонами, а со всей скоростью направились прямо к своей собственной карете.
Последней из всех пришла Фигги, медленно следуя, почти забытая всеми в суматохе, уставившись на своего пораженного ударом отца с непостижимым выражением лица. В последний момент леди Тивертон обернулась, подзывая ее в толпе и направляя девушку в их карету.