Благополучно подключившись к внутридомовой системе электрических передач, Королев принялся методично перепиливать ножки, на которых и покоился искомый хрустальный ларчик. На руках его были надеты кожаные перчатки, заранее приготовленные для опаснейшего мероприятия, так что нежелательные удары электрическим током, по мнению «незваного гостя» полностью исключались. Итак, он пилил до тех самых пор, пока на третьей трубке сноп искр, вырывавшийся из-под разрезающей части, не наполнился еще и дополнительной иллюминацией, добавившейся от поврежденной электропроводки; цель была достигнута: магнитный замок свободно отошел, а крышка поднялась без каких-нибудь затруднений. Вместе с тем, чуть только грабитель с глазами, полными счастья от выполненной им трудной и опасной работы, начал складывать монеты в «изъятую» тут же, прямо в коттедже, небольшую дорожную сумку, он внезапно почувствовал уверенный удар, нанесенный ему по затылку каким-то твердым и прочным предметом; а уже в следующую секунду пол начал уходить у него из-под ног, разом ослабевших и в одно мгновение подкосившихся, в глазах потемнело – теряя сознание, он, словно убитый, безвольно плюхнулся на пол.
Что же могло случиться в самую, казалось бы, ответственную минуту, завершавшую всю операцию? Все очень просто: полицейский, торопясь поскорее очутиться в коттедже и начать поиски Про́клятого сокровища, допустил одну непростительную ошибку – погрузив опытного противника в бессознательное состояние, он забыл осмотреть его карманы, хотя, с другой стороны, в обычных, служебных, условиях внешний досмотр является первым правилом любого сотрудника внутренних дел; на эту тему даже существует соответствующий плакат: «Обездвижил правонарушителя – сразу же обыщи его». Таким образом, непрофессиональный подход стал роковым обстоятельством, по всей вероятности, в уже незаконченном миротворческом деле: охранник, придя в себя, незамедлительно полез в карман брюк, где у него находился маленький сотовый телефончик. Нетрудно догадаться, что следом он набрал номер своего второго напарника и сообщил ему о случившейся с ним неприятности; не менее же ответственный сотрудник не замедлил рассказать о ЧП хозяйке дома, и, прихватив с собой еще и ее хорошего друга, втроем они выдвинулись на выручку потерпевшему фиаско товарищу. Прибыв на тревожное место, первым делом они освободили неудачливого «спарринг-партнера», прикованного к трубе системы орошения, а затем, уже вчетвером, потихоньку поднялись на второй этаж, где бессовестно орудовал «нахальный гость», пришедший без приглашения. Заранее вооружившись бейсбольной битой, пострадавший сотрудник незаметно подкрался к своему недавнему оппоненту; оказавшись сзади на приемлемом расстоянии и вложив в удар всю свою злобу, накопившуюся в проигранном поединке, он оказал сокрушительное воздействие на затылочную часть головы Королева, отправив последнего в то же самое «необычное путешествие», из которого вот только-только недавно вернулся сам.
Когда Семен пришел в себя, он сделал неловкую попытку пошевелиться; однако осуществить движение телом оказалось не так-то и просто: руки и ноги были привязаны к довольно массивному железному стулу. Открыв глаза и осмотревшись вокруг, он с разочарованием обнаружил, что находится в слабо освещенной каморке, очевиднее всего расположенной где-то в подвале, – кругом были только голые оштукатуренные стены и совершенно отсутствовали проемы для окон. Он был один, но помещение, вероятно, было оборудовано скрытыми от стороннего глаза видеокамерами; вывод напросился сам по себе, потому как, едва пленник стал подавать признаки жизни, почти сразу же вошли его новый знакомый и несказанно очаровательная хозяйка, сопровождавшая невероятно исполнительного служаку.
Такую красотку бывшему оперативнику случалось видеть нечасто – на какое-то время он застыл в изумлении и даже лишился природного дара речи, в обычных условиях чрезвычайно красноречивого (но случилось это отнюдь не потому, что ему недавно «настучали» по голове, которая, кстати сказать, кружилась и очень болела, а потому, что его зачарованному взору представилось небывалое доселе великолепие). Здесь, и правда, представителю сильной половины человечества было на что, очарованному, залюбоваться: не выделяясь высоким ростом, молодая женщина оказалась сложена изысканно и просто великолепно – для ее тридцатитрехлетнего возраста фигура воистину воссоздавала облик пресловутой Венеры Милосской; волнистые каштановые волосы аккуратно спускались на плечи; вьющаяся челка прикрывала невысокий, чуть наморщенный лобик; сине-зеленые глазки, большие и выразительные, излучали и острый ум, и решительную находчивость, и исключительную любознательность, но вместе с тем лучились одновременно и игривым кокетством, и напыщенной строгостью; чуть выступающий подбородок удачно гармонировал с чуть вздернутым носиком, обладавшим и аристократической, и привлекательной, и невероятно миловидной горбинкой; алые губы, густо накрашенные помадой, представлялись немного «надутыми», казались идеальными, без малейших изъянов, наверное, подвергались пластическим операциям. С первого взгляда становилось очевидно, что хозяйка обладает пленительным шармом и чарующим обаянием, а главное, что она отлично умеет своим очарованием пользоваться; весь ее облик излучал несравненную прелесть, сочетался и с редкой убедительностью речей, и с грацией неторопливых движений – он накрепко врезался в душу каждого, кто бы несравненную красавицу только не видел. Одежда владелицы внушительного имения была самой обыкновенной и представляла строгий светло-серый дамский костюмчик; останавливаясь на нем, любой нормальный мужчина первым делом обращал внимание на чуть выше обычно укороченную юбку, совсем не скрывавшую бесподобные ножки, словно бы выточенные из мрамора неким умелым и очень ма́стерским скульптором; маленькие ступни удобно помещались в остроносые черные туфельки, имевшие небольшой, лишь чуть завышенный, каблучок. Кроме ярко окрашенных губ, изо всей остальной косметики можно отметить едва заметную тушь, ровной обводкой видневшуюся на длинных, загнутых и кверху и книзу ресницах (но если уж быть до конца откровенным, то, обладая такими безупречными линиями, окаймлявшими прекрасное личико, дополнительные украшения обворожительной красавице совершено не требовались).