Бывший высокопоставленный начальник страшно переживал случившуюся с ним семейную драму. В душе его все «кипело» и негодовало от той несправедливости, с какой обошлась с ним бывшая супруга, тем более что она умудрилась оставить его практически «голым» (незадолго до этого происшествия, все совместно-нажитое имущество было переписано на жену в виде дарственных, поэтому сделать ей это никакого труда не составило). Сердце его разрывалось еще и от того, что он теперь прекрасно понимал, что она его все время использовала и попросту «развела», и что он, не взирая на многолетний опыт работы, не смог этого предвидеть и «разглядеть». В общем, нервное напряжение полицейского было таковым, что он был теперь на грани умопомешательства, от чего его удерживало только необходимость исполнения служебных обязанностей.
Вот в таком плачевном состояние застало его утро 13 августа 2018 года. Было довольно жарко и приходилось придумывать, как не свариться под лучами палящего солнца. Как и обычно, службу Королев нес, патрулируя улицы на личном автомобиле. Утро было спокойное, и ничто не предвещало каких-либо неожиданных потрясений. Остановившись, чтобы слегка перекусить, он разложил на пассажирском сиденье припасенные заранее продукты питания. Лишь только участковый представил, что сейчас аппетитно позавтракает, как зазвонил его сотовый телефон. Он недовольно выругался: «Тьфу, как всегда не вовремя, ну, нет бы — на пять минут раньше, или на десять минут позже. Нет, как обычно — в самый нужный момент».
Тем не менее делать нечего: служба — есть служба, и, осознавая, что завтрак уже этим утром уже не состоится, полицейский ответил, как и было им принято, сухими короткими фразами:
— Да, слушаю.
— Мужчина упал в колодец, — прозвучал в трубке взволнованный женский голос, — мы все боимся к нему подойти.
Выяснив, где случилось несчастье, Королев немедленно выехал, чтобы узнать: что случилось и, если потребуется, оказать посильную помощь. Оказавшись на месте, он увидел, что семь женщин и двое мужчин столпились на значительном удалении от единственного имевшегося на небольшой улице общественного колодца. Они объяснили, что внутри находится человек, и что они его очень боятся. Они были охвачены каким-то паническим невероятным страхом и, стоя в «кучке», «жались» друг к другу.
Королев в обычных даже, казалось бы, самых нестандартных ситуациях не терялся и считался сотрудником далеко не робкого десятка (сказывался многолетний опыт), но и он в этот раз почувствовал какой-то сверхъестественный необъяснимый неописуемый ужас. По спине побежал неестественный «холодок», и Семен почувствовал, как на голове его шевелятся недлинные волосы. Не в силах объяснить причину такого своего необычного состояния, он все же набрался мужества и заглянул внутрь подземного углубления.
В воде действительно кто-то теперь находился. Как и подобает в таких неестественных случаях полицейский, справляясь с волнением, обратился к пострадавшему с наводящим к разъясненьям вопросом:
— Ты, как сюда попал?
Ответ последовал незамедлительно, и мужской голос снизу промолвил:
— Упал, случайно.
Осматривая местность возле колодца, бывший оперативник отметил валяющиеся в беспорядке летние туфли и брючный ремень. Страшные сомнения стали терзали его душу: «Падая в колодец „случайно“, не успеешь разуться и скинуть с себя ремень». Не выражая нахлынувших мыслей, сотрудник потребовал:
— Хватайся за цепь и садись на ведро, я тебя вытяну.
Какого же труда стоило объяснить незнакомцу, что от него требуется: он, как будто, не понимал, чего от него требуется проделать. При каждой попытки крутить «воротилу», становилось вполне очевидно, что ведро поднималось пустое. Осуществив более десяти попыток, Королев вдруг почувствовал, что нагрузка на цепь основательно увеличилась. И тут он понял, что один не в силах будет его достать.
— Помогите, я один не справлюсь, — обратился Семен к наблюдавшим за всем происходящим, издали, жителям.
Никто из них не спешил на помощь, а по их виду было достаточно очевидно, что они суеверно-панически бояться подойти к этому общественному колодцу. В этот момент мимо проходила женщина, не знавшая еще о причинах этого небольшого уличного собрания. Как можно более вежливо, придав голосу выражение бодрости и уверенности, на какие был только способен, невольный спасатель обратился именно к ней: