Там, на вершине, было кольцо пеньков безжизненных деревьев, с которых при приближении людей сорвались падальщики. Земля под деревьями, на которых сидели мерзкие птицы, была усыпана костями и кусками полусгнившего мяса. Тут пахло смертью. Когда мужчины вытащили девушку из телеги, она заплакала, но она не просила милосердия, так как это было бесполезно. Её быстро привязали к черному стволу. Девушка поникла, как умирающая лилия. Обезумевшая толпа бегала вокруг, завывая и призывая кого-то, а потом старик, кудахтая что-то неразборчивое стал размахивать кадилом. В нем содержался ядовитый ихор, который дымился и вонял так, что птицы-падальщики, привлеченные этим запахом, вернулись на верхние ветви, хлопая крыльями от жадности. Старик закончил ритуал, наблюдатели сбились в кучу, а потом разом бросились прочь. Они направились в сторону Седревира, который ожидал на краю кольца деревьев. Теперь в их голосах было больше страха, чем праздной радости. Некоторые даже налетели на рыцаря, но все равно создавалось ощущение, что они его не замечают. Вскоре на холме воцарилась мертвая тишина. Девушка, словно не веря в реальность происходящего, подняла голову, широко раскрыла заплаканные глаза, огляделась. Слезы все еще катились из уголков её глаз, она все ещё дрожала он ужаса. Но все это происходило совершенно бесшумно.
Потом откуда-то из-под земли раздался грохот. Тогда Седревир сорвал с плеч щит и выхватил меч. В следующее мгновение земля вздулась и раскололась, и из трещины, как расплавленный металл, выползла огромный ящер — настоящий дракон.
Ящер был цвета латуни, а высотой — по пояс рослому человека. Он принес с собой запах серы и разложения, и пока Седревир готовился к схватке, ящер злобно рыл землю, разбрасывая во все стороны влажные комья земли. Из челюстей вырывалось ядовитое огненное дыхание.
Наконец Седревир шагнул вперед и, поднял щит на выдохе, направляясь к чудовищу. Дракон повернулся к нему, и в его глаза вспыхнула злоба, словно он собирался уничтожить рыцаря как нежелательную помеху.
— Перед тем как забрать её, вам придется иметь дело со мной, — объявил рыцарь. — Бог на моей стороне, и во имя Христа… — И он пошел вперед, прямо на дракона, прикрывая голову и грудь щитом. Волна нечистот и разгоряченного воздуха хлынула на Седревира.
Тем не менее он подобрался ближе и ударил дракона мечом — сверху, чтобы пробить нижнюю часть ребер. Но ребра дракона оказались крепче любой брони. Чудовище взревело, а падальщики сорвались с деревьев и улетели. Седревир отступил, однако ужасный запах и огонь дракона стал гораздо слабее.
Тварь скользнула за рыцарем, непрерывно загребая передними лапами и оставляя на земле чудовищные следы. И тогда рыцарь со всего маху ударил ногой по морде чудовища, сломал ему один из его ужасных клыков. Они вместе скатились вниз по склону. При этом дракон сметал все на своем пути, пытаясь достать рыцаря своим ядовитым дыханием. Седревир избегал атаки чудовища, используя все, что попадало ему под руки; он прятался то за пень, то за камень, которые принимали на себя огненные плевки дракона. Рыцарь хотел в первую очередь увлечь дракона подальше от девицы, к потоку, который тек внизу у церкви. Они проскочили через заросли грецкого ореха, и Седревир отступил в речной поток, сквозь кольчугу почувствовав прохладу. Дракон не спешил входить в воду. Он зарычал, и маленькие камешки полетели в реку.
— Что останавливает вас, чудовище: холодная вода или церковь на том берегу?
И тогда дракон заговорил с Седревиром.
— Ты ранил меня. Разве этого недостаточно? Позволь мне вернуться к деве, которая изначально предназначалась мне. Все равно я не убил бы тебя, но я чту твою доблесть. Ты же не хотел ранить меня?
— Это снова вы? — удивился Седревир. — Но вы же были маленьким червяком?
— Я? Кто знает, кем я был или могу стать? — проговорил дракон. Слова вырвались из его уст и, звеня, прозвучали, словно ноты органа. Но не было уверенности, что их произнес именно дракон.
— Ты — создание Сатаны, и пусть он защитит тебя, когда я призову Господа моего и обрушу клинок на твою голову!.. — вскричал Седревир. — Так дай мне оружие, Господь, чтобы я обрушил его на голову своих врагов.
И вновь земля затряслась, даже сильнее, чем, когда дракон извергся из неё. Над потоком, где стояла церковь, разнесся разрывающий слух звук, и небо разорвал луч света. У Седревира ничего не получилось. Он замер, прикрывшись своим щитом. При падении он выронил меч и, высоко подняв правую руку, открыл ладонь. В неё легло закругленное древко, а рукоять заканчивалась клинком дивной яркости. Это был топор, который он увидел в глубине алтаря.