«Домик Радости». Абсолютно идиотское название для заведения, где меню рассчитано на жвачную скотину. Гораздо лучше звучало бы «Кормушка». Или что-нибудь вроде «Сеновала» или «Стойла»? Такие звучные имена в сочетании с подаваемыми яствами придали бы ему особый шик.
Место, которое люди называют Карлик-Фортом, или Домом Карликов, занимает четыре квартала за возвышением, именуемым Детской Площадкой. Площадка граничит с Излучиной — местом, где река круто изгибается на юго-запад и откуда на многие мили тянутся пристани и доки. Легенды гласят, что Площадка была обитаема еще до того, как здесь появились первые человеческие существа. Первоначально это был форт. Затем форт, располагавшийся вблизи слияния трех крупных рек, превратился в крупное поселение. Позже последовало сооружение новых укреплений и началось развитие промышленности, ускорившееся в результате так называемых расовых войн, когда люди, страдая комплексом неполноценности, вышибли из округи все более древние расы.
Войны эти полыхали много лет назад. С тех пор история завершила полный оборот. Теперь Площадка заселена негуманоидами, которые явились, чтобы нажиться на бесконечной войне между Карентой и Венагетой.
У меня всегда найдется что сказать против войны и ее последствий. Во-первых, негуманоиды очищают наши карманы. А правители Каренты радостно это поощряют. Настанет время, когда пришельцы очистят территорию от наших костей.
Я вовсе не расист и прекрасно уживаюсь со всеми, кроме крысюков. Наши вожди в их неизбывной мудрости и стремлении к бесконечному соглашательству заключили с другими расами договоры, защищающие тех от военной службы, даже если они обитают в Каренте в течение десяти поколений. Эти расы пользуются всеми привилегиями и не несут никаких обязанностей. Они жиреют, изготавливая оружие, которое используют другие парни. Этих парней нельзя было бы призвать на службу, если бы в экономике страны их не замещали нелюди.
Если вы человек и к тому же мужчина, вам предстоит прослужить пять лет в армии. Сейчас, когда Кантард попал в лапы Слави Дуралейника, его наемников и союзников-туземцев, здесь начинают поговаривать о шести годах службы. Это означает, что еще меньше выживших станет возвращаться домой.
Я преисполнен горечи и не хочу этого отрицать. Я пережил свою пятерку и пришел домой, но оказался единственным в семье, кто ухитрился это сделать. А когда я вернулся, никто не удосужился сказать мне спасибо.
Однако к дьяволу все это! Дом Карликов занимает четыре квартала. С севера на юг его пересекает улица, а с востока на запад — ответвление канала. Ходят слухи, что все кварталы соединены между собой тоннелями. Возможно. В любом случае они соединены мостами высотой с четырехэтажный дом. Я имею в виду человеческие этажи. Поскольку карлики есть карлики, никто не знает, сколько уровней там в действительности.
Здания в Карлик-Форте не имеют выходящих на улицу дверей, и в них крайне мало окон. Людям редко удается попасть во внутренние помещения. Я совершенно не представлял, что меня там ждет. Одно я знал точно: если они меня впустят, а выпустить не пожелают, — мне крышка. Пусть даже мой приятель Король явится на выручку. Дом Карликов пользуется практически полной экстерриториальностью.
Прежде чем постучать, я внимательно все осмотрел. То, что открывалось взору, мне крайне не понравилось. И все же я постучал. Кому-то ведь так или иначе приходится заниматься подобными делами. Обычно этот кто-то настолько туп, что ему не хватает ума вовремя сбежать.
Выдержав пристойную паузу, я постучал снова. Они там, видно, не очень привыкли торопиться.
Я постучал в третий раз. Дверь распахнулась вовнутрь.
— Ладно! Ладно! Незачем так ломиться. Я услышал вас с первого раза.
Волосатому коротышке, одетому в красное и зеленое, было по меньшей мере лет шестьсот, а к дверям парня приставили, наверное, в силу его исключительного обаяния.
— Мое имя — Гаррет. Покойник прислал меня поговорить с Гнорстом, сыном Гнорста.
— Невозможно. Гнорст — весьма занятой карлик. У него нет времени развлекать каждого забредшего к нам Долговязого. Уходите.
Я не двинулся, а только выставил ногу, чтобы не позволить ему захлопнуть дверь.
Карлик, как мне показалось, недовольно скривил рожу. Точно сказать было нельзя — я видел только глаза, утопленные в такой огромной бороде, что она без труда могла бы служить гнездом аиста.
— Чего вы хотите?
— Гнорста. Он в долгу перед Покойником.