— Нет. Не должен был, но уже все сделано. Можешь починить его перед сном. Я достану тебе гвозди и молоток, можешь закрыть дверь и заклинить замок.
— Не думаю, что у тебя есть что перекусить? Только у меня живот уже крутит. Не помню, когда последний раз ел.
Кесс его проигнорировала и положила несколько гвоздей на стойку. Их острые концы напомнили ей, что нужно пополнить смазочный шприц, так что она достала из-под раковины бутылку масла.
— Кесс? Дай мне немного денег, я мог бы помочь с едой…
— Посмотри в холодильнике. Не думаю, что там много.
Там вообще не было. Брейн уставился в пучину пустоты, словно обед из четырех блюд сам появится магическим образом. Его плечи поникли.
— Могу я взять пиво?
Кесс пожала плечами.
— Если хочешь — одно. И мне захвати. — Эй, он не был ее ребенком, и есть вероятность, что он уже выпил больше чем одну-две баночки пива. Дети и младше него напиваются каждый день.
Он вручил ей банку пива.
— Я кое-что у тебя спрошу?
— Конечно
Она наполнила рабочий шприц и резервный и положила их на стойку. Содержимое ее сумки представляло собой беспорядочную смесь магических и мирских вещей; ее содержимое и правда, давно уже пора разобрать. Но не в настоящее время. По какой — то причине, она не захотела идти в гостиную и садиться.
Возможно, из-за неожиданного присутствия ребенка в ее квартире или, возможно, она была просто напугана, что если присядет, то заснет.
— Ты собираешься почистить от призраков Честер?
— Почему?
Брейн облокотился на противоположную стену и начал изучать пол.
— Мне просто любопытно. О том, чем ты занимаешься. Хорошие дела, да? Хорошая магия очищает призраков.
— В общем, да. Церковь не занимается черной магией.
— Но ты да?
— Что ты подразумеваешь… Брейн? Ты что-то знаешь об этом аэропорте?
Его глаза расширились.
— Не знаю, что ты имеешь в виду. Мне просто любопытно и все.
Нет. Он начинал говорить, что был там раньше, да? Ночью пятницы с Ужасом. Он почти сказал, что ходил туда постоянно.
— Ты видел что-то там, Брейн? Видел, как что-то случилось?
— Нет! Нет, я никогда не продвигал там септы, только когда вы меня встретили. Я ничего не видел. — Его пальцы, сжимающие банку пива, побелели.
— Знаешь, ты можешь мне рассказать. Если ты что-нибудь видел, это может оказаться важным. Действительно важным, понимаешь? — Она сделала паузу. — Спорю, Бамп будет благодарен, если ты видел что-нибудь, что поможет ему открыть аэропорт. Возможно, даже дать тебе работу.
— Ужас ненавидит меня.
— Ужас не ненавидит тебя. А даже если и так… ты будешь ему нравиться, если поможешь. Разве ты бы этого не хотел? Работать на Бампа? Иметь Ужаса в друзьях? Ты мог бы послать Горбуна прямо в лицо, и он не смог бы тебя тронуть.
На лице Брейна мелькнул страх.
— Ты так думаешь?
— Да. Если ты что-то знаешь, Брейн, тебе следует мне рассказать. Это может быть важным. И я… защищу тебя. Можешь оставаться здесь столько, сколько понадобится.
— С тобой? — Выражение надежды на его лице было стрелой прямо в ее сердце. Сколько раз в детстве она мечтала о безопасности, быть где-нибудь, кто ее никто не ранит, или быть такой сильной, чтобы никто не мог?
Теперь она была. Практически неприкасаемая, благодаря своей позиции в Церкви и ее новому союзнику Бампу. Неудивительно, что он пришел к ней.
— Да, со мной.
— Правда?
— Правда, Брейн.
Он издал длинный нервный вздох, который исходил словно из глубины его души.
Кесс взяла со стойки свое пиво.
— Ладно, отлично. Пошли в гостиную, посидим, и ты сможешь мне всё об этом рассказать, хорошо? Всё, что видел.
Стук в дверь поразил их обоих. Уже месяцы прошли и ни одна живая душа ее не навещала. Теперь целых две еще и перед рассветом. Блеск.
Дойл поднял вверх белый бумажный пакет.
— Подумал, ты не прочь позавтракать.
Глава 15
«Сотрудникам Церкви, запрещено наносить магические татуировки. Допускаются татуировки чисто декоративного характера».
— Книга Правды. Законы. § 420
Он принял молчание за согласие и протиснулся мимо нее.
— Я встал и прикинул, что ты тоже уже проснулась — ночью ходила к Мортонам, да? — вот и подумал, почему нет. Хотел узнать, как твоя рука. Рану очищала?
Он положил сумку на кухонную стойку и начал распаковывать. Натриевый дым и запах сосисок заполнили комнату. Но не пробудили аппетит.