— Где Брейн?
— Я… Я не… — Горбун округлил от страха глаза, его взгляд метался туда-сюда. — Не знаю.
Ужас поднял его выше.
— Что, твою мать, я велел тебе, Горбун? Разве не сказал, присматривать за мальчишкой? Не сказал спрятать его?
— Да… н-но, ты не сказал, что я не могу его наказывать, он пошёл… — предложение оборвалось сдавленным бульканьем, так как Ужас сильнее сжал горло Горбуна.
— Наказывать, не отправляя на улицу. Ты не присматривал, не выполнил хренов приказ. Напомнить его?
Он ударил Горбуна до того, как тот открыл рот, для ответа. От удара голова Горбуна запрокинулась на бок. Кесс усилием воли заставила себя не двигаться, не открывать рот, вообще ничего не делать, пока Ужас методично выбивал всё дерьмо из Горбуна. Она уже пару раз видела результат его гнева — отношение к обязанностям — когда кто-то переходил дорогу Бампу или должен был ему денег. Но никогда не видела Ужаса таким невозмутимым, как сейчас, словно он переключал каналы на пульте или смотрел не очень интересный фильм. Это пугало и лишало способности дышать.
К Кесс присоединились другие зрители. Несколько болезненно худых подростков неопределенного пола, стояли рядом, разевая рты каждый раз, когда голова Горбуна откидывалась от нового удара. Кровь текла из уголков губ, забрызгивая цементный пол и темнея, смешиваясь со слоем пыли. Горбун слабо цеплялся за футболку Ужаса, будто боялся провалиться сквозь землю, если не сможет ухватиться за кусок ткани. Все длилось минуту или около того, но Кесс показалось намного дольше; она представила, чем могла показаться эта минута для Горбуна.
— Что скажешь, Горбун? Будешь слушать в следующий раз, когда тебе будут говорить?
Горбун что-то булькнул. Его голова качалась, как рыбацкий поплавок.
— Где Брейн проводит время, когда не здесь? Где зависает?
Горбун повертел головой.
— Не наю. — Слова звучали приглушенно и невнятно. — Он нилокта не говолил мне.
Один из подростков сделал шаг вперед. И по тому, как он сминал край футболки, Кесс поняла, что это девочка.
— К-хм… Ужас? Сэр?
— А?
— Иногда Брейн ходит к Даку. Знаете где это? Сэр?
— За пятьдесят третьей?
Девочка кивнула. Из-за больших глаз и торчащих огненно-рыжих волос она была похожа на наркоманскую версию куклы Тряпичная Энни.
— Ага, знаю. — Ужас бесцеремонно бросил Горбуна на пол и выпрямился. — Думаешь, он сейчас там?
Девочка поспешно отступила, будто думала, что Ужас ее тоже ударит, если она ошибается.
— Не могу сказать точно, но он часто туда ходит. Говорит, что там он в безопасности.
Ужас кивнул.
— Спасибо, детка. Есть имя?
Девочка сделала еще шаг назад и затрясла головой, заставив взметнуться патлы волос, но один из подростков толкнул ее.
— Говори, рохля.
Девочка зло сверкнула на него глазами, затем пропищала:
— Люси, сэр.
— Люси, держи. — Ужас залез в карман и вынул помятую десятку долларов. — Купи себе еды, девочка.
Люси колебалась.
— Возьми. Я не причиню тебе вреда. Они голодные. Горбун, ты должен кормить детей, слышишь?
Деньги, как по волшебству, исчезли из руки Ужаса, когда Люси вырвала их и отпрыгнула назад, пряча в карман.
— Спасибо, сэр.
Ужас кивнул.
— Он не кормит вас — находишь меня. Честная сделка, Люси. Да?
Люси кивнула.
— Круто. — Ужас последний раз пнул Горбуна и повернулся к Кесс. — Выдвигаемся.
Плохое настроение окутывало его, как дым, пока они молча ехали по освещенным улицам. Кесс несколько раз бросала взгляд на Ужаса, но он смотрел только вперёд.
— Ты правильно поступил, — наконец, сказала она. — Сказав той девчушке прийти к тебе.
Он пожал плечами.
— Горбун просил работу у Бампа, сказал, что позаботится о детях. Бамп позволил, а Горб морит голодом малявок. Так неправильно. Если они работают, им нужна еда.
— Не знала, что Бамп филантроп.
Ужас бросил тяжелый взгляд на нее. Упс.
— Это тот, кто занимается благотворительностью и…
— Я знаю кто такой филантроп.
— Оу. Прости
Он завернул за очередной угол, направляясь в дальнюю часть города, с которой Кесс не была знакома. Как и большинство жителей Даунсайда, она старалась держаться ближайших окрестностей насколько возможно. Никогда не знаешь, на что можешь наткнуться на незнакомых улицах. Здесь, очевидно, тоже процветала уличная торговля, как на Рынке, но менее организованная. «Шевроле» прогрохотал мимо палаток, торгующих шарфами и серебром, одеждой и сотовыми телефонами, мимо костров с вертелами над ними. Запах жареного мяса просочился в автомобиль, и Кесс осознала, что проголодалась. И голод усилился, когда Ужас остановился прямо перед стойкой с барбекю. Перед простым большим чёрным грилем и складным столом, но она не могла вспомнить, когда последний раз вдыхала столь соблазнительный аромат. Сморщенный старичок за импровизированным прилавком кивнул, когда Ужас вышел из машины.