— Знаешь, где мы?
— Сколько ещё раз спросишь?
— Покуда не доберёмся до места. Мы едем вечность.
— И часа не прошло. Ты всегда такая нетерпеливая?
— Мне скучно. Чувствую себя запертой в клетке. Снаружи ничего не видно из-за сплошного тумана.
— Тут не на что смотреть.
— Откуда ты знаешь?
— Из нас двоих только ты не была за городом.
— Я была. Просто… недолго.
— Что в городе, что за ним, разницы нет.
В качестве демонстрации, он замедлился, чтобы сделать поворот. Сквозь туман вырисовывался чёрный остов — остатки церкви, одной из немногих, которые были уничтожены озлобленными горожанами, когда, наконец, закончилась Призрачная Неделя.
По всей стране было полно таких кирпичных трупов, молчаливых напоминаний о вере, которой поклонялись люди многие века, но, в итоге, оказалась бесполезной и устаревшей, как чёрно-белое кино.
— Опусти стекло, — сказал Ужас.
— Но идёт дождь.
Он вздёрнул бровь и посмотрел на неё.
— Можешь просто приоткрыть?
Казалось, они сейчас проезжали по соседнему району. Кесс едва разбирала тени зданий на фоне одинакового рельефа. Ужас сбросил скорость до шестидесяти километров в час. Может он хотел что-то выкинуть в окно? Неважно. Она схватила ручку и сделала один оборот.
— Что за запах?
— Океан.
— Не похоже.
— Не запах залива, к которому ты привыкла, а настоящий океан, Кесс. Круто, да?
И правда. Она никогда не ощущала подобного запаха. Резкий и солёный с рыбными нотками, которые должны бы вызывать тошноту, но вместо этого словно очищали.
— Мы едем к нему?
— Думаю, да. Похоже, твой друг живёт возле него.
— Он мне не друг.
— Давай надеяться, что не враг. У меня плохое предчувствие.
— О чём ты?
— Мы не знаем его, а он, возможно, знает о себе слишком много, в том числе такое дерьмо, в которое адекватный человек не захотел бы ввязываться.
Он вновь свернул, а потом взял левее на то, что Кесс и в ясный день не назвала бы дорогой… даже тропой, просто две колеи среди высокой жёлтой травы. Шевроле подскакивала и неслась по грунтовке, словно раскоряченное насекомое, пока они, наконец, не доехали до конца.
— Прибыли, — сообщил Ужас не очень радостно. Кесс знала, что он прав. На самом деле она не смогла сказать, почему у неё такое хорошее настроение, разве что, из-за превосходной «скорости» Лекса. Конечно, причин на такое воодушевление не было, и Кесс вспомнила предупреждение Эдселя, что он мало знает о Тайсоне, и на это стоило обратить внимание. Эдсель её друг, раз он сказал быть осторожной, то она будет. Но ей всё равно весело… ну, по крайней мере, она не была подавлена, что победа уже сама по себе. Наркотики или нет, но ей уже давно не было так хорошо. А значит, нужно быть осторожной и не провалить всё.
— Подожди минуту, — Кесс закрыла окно и достала «подарок» Лекса и свою заколку. — Что-то хочешь?
— Нет, спасибо. Тряски хватило. За городом чувствуешь всё иначе.
Она пожала плечами и снюхала дорожку, после чего собрала всё обратно в сумочку, к моменту, когда Ужас успел обойти машину и открыть дверь. Свежий солёный воздух и порошок одним вдохом пронзили систему Кесс, отчего до самых пальчиков ног пробежали мурашки. Перед ней был океан, простирающийся в тумане, как кусочек дремлющего серого бархата. Ветер швырнул волосы на лицо, закрывая обзор, и Кесс нетерпеливо убрала их, после чего закрыла глаза, подняв подбородок и позволяя ветру омыть тело.
— Мы можем перед отъездом подойти к воде? — улыбнувшись, она обернулась к Ужасу, но он успел опустить взгляд и начал искать по карманам пачку сигарет.
— Да, если хочешь, — пробормотал он, отворачиваясь от него. — Пошли, давай закончим с этим.
Над домом Тайсона нависали скалы, закрывая от капель дождя, но придавая вид грозного тролля, сидящего под вереском, и Кесс почти ожидала, что он сейчас кинется на неё. Вот тогда хорошее настроение и сменилось на настороженное и напряжённое. В голове вновь зазвучало предупреждение Эдселя, и Кесс задумалась, что именно Тайсон купил у Эдселя. И решила, что очень-очень рада, что пришла с Ужасом. И это чувство с каждым шагом крепло. Они направлялись к входу по плоским камням, каждый из которых украшен рунами. Большинство Кесс знала, но встречались и незнакомые. И от одной, стоило на неё наступить, по ноге прошла странная дрожь, словно кто-то играл на её вене, как на струне.