— Тогда Ламару взяли бы всё в свои руки.
— Проклятье. Это плохо. Думаешь, они могут? Разве люди не заметили бы этого?
— В этом и проблема. Никто бы не узнал. Это было бы просто похоже на массовый побег из Города, который Церковь не смогла контролировать. Тогда бы вмешались Ламару и со всем разобрались. Всё. Церкви больше нет.
Она задрожала. Ублюдки. Церковь — её дом, единственный, который у неё был. А Ламару — козлы.
— Отвезти тебя обратно в Церковь? Расскажешь им?
— Не могу. Я так и не знаю, кто предатель. Если даже Гуди Тремел замешана, то им может оказаться любой.
— Поэтому, справимся сами, да? Отправим Похитителя восвояси, и всё закончится?
— Да. Надеюсь на это.
— Думаешь, у нас есть время всё проверить? Хотелось бы спросить у соседей. Не стоит упускать шанса и покопать, узнать что-нибудь, что потом может на нас свалиться. Может, Ламару наблюдают.
— Мы всё равно не можем провести ритуал, пока не стемнеет.
Вечер тянулся чередой препятствий. Столько всего предстоит сделать, столько подготовить… а потом ещё и ритуал. Ритуал, который должен либо убить её, либо спасти, либо победить Похитителя снов, либо победить её. На мгновение она вновь обдумала предложение Ужаса. Так просто было бы вернуться в Церковь. Возможно, даже будет легко обойти Гуди Тремел и отправиться прямо к Главному старосте. Но даже если бы у Кесс получилось, и он её бы выслушал, что бы произошло дальше? Он не очень серьёзно относился к заботам Брюса, и она уже слышала, что он думает о Ламару, его уверенность в том, что они небольшая группа хулиганов.
Хотя, может, и был готов помочь. Возможно, она даже могла бы придумать великолепную причину, почему находилась в аэропорту Честера, и как нашла тело Слипнота. Но в то же время… пока она ждала помощи, её душой продолжали питаться, а неприятностей ей хватало. Стоило лишь вспомнить, и вся радость испаряется из жизни, давя на Кесс тяжестью.
Она легко принимала свою зависимость от наркотиков, но не станет принимать то, что она — наркотик для Похитителя снов.
Глава 31
«Помните, даже если вы не служитель Церкви — и некоторые заклинания будут вам недоступны — всё нормально! Есть ещё много забавных ритуалов, которые вы можете провести у себя дома, и результаты поразят вас».
— «Ты всё можешь! Руководство для чайников» Молли Брукс-Кэхилл
Кесс поднималась вслед за Ужасом по ветхой лестнице здания напротив своего дома. Вероятно, это выстрел в небо, но был шанс, что если кто-то что-то видел, у них появится информация.
Лекс вновь звонил, дважды, но она переключала его на почту. Он не понял, что она ему сказала? Не осознавал, насколько важным делом они с Ужасом занимались?
Они достигли верхнего этажа, освещённого единственной лампочкой, свисающей на проводе. В углу ютилась крыса. Кесс вздрогнула, когда Ужас постучал в квартиру номер пять. Они подождали, затем он вновь постучал, и опять, пока, наконец, не щёлкнул замок, и дверь не приоткрылась.
— Я не работаю с Бампом, — хрипло произнесли по ту сторону. Кесс не видела говорящего.
— Я не от Бампа, — ответил Ужас. — Дело насчёт дома напротив. Твои окна выходят на него?
— Ведьма церкви? Я её иногда встречаю. Она там бродит, как призрак и всегда одна. Негоже женщине ходить одной. У неё неприятности?
— Сегодня утром что-нибудь видел? До восхода солнца? Может, прошлой ночью?
— Видел как-то вечером пацана с ней. Казалось, они там что-то затевали.
Кесс покраснела. Был ли это Дойл, он тогда вернулся и лечил её руку.
— Я спрашиваю про эту ночь и утро. Видел чего?
Молчание.
— Может быть. А тебе чего?
Ужас достал из кармана свернутую купюру.
— Видел или нет?
— Да-да, видел. Двоих парней. Лиц не рассмотрел. Бледные такие, с тёмными волосами. Один лазил по её спальне, что-то держа в руке, а другой рыскал по гостиной. Похоже, он что-то забрал, но и что-то оставил. Что-то, что вытащил из кармана.
— Сколько они там пробыли?
В щель просунулась рука, ладонью вверх. Ужас вложил в ладонь купюру.
— Где-то с полчаса. Может и дольше. Я не смотрел. Своих дел хватает. Но я их видел.
— Где он оставил что-то? Видел?
— Ужас, она милая. Иногда она ходит по квартире в одном нижнем белье.
Кесс поставила себе мысленную пометку больше никогда не раздвигать штор. Она считала, что из-за грязи и пыли на окнах ей не о чем беспокоиться. А ещё у неё никогда не возникало желания заглянуть в окна соседей. Очевидно, они не разделяли её нежелание.