Ужас вернулся через несколько минут, держа толстый моток фиброзной рыхлой веревки на плече, который он размотал и положил на землю.
- Достаточно длинная?
- Думаю, скоро узнаем, да?
Радуясь, что надела кофту с длинными рукавами, она обмотала веревку прямо под грудью и связала надежный узел. Местами веревку покрывали коричневатые пятна. Кесс не хотела думать о том, для чего её использовали последний раз или, коли на то пошло, почему Ужас хранил веревку в своем багажнике. Его работа - его бизнес. Наконец, Кесс отрегулировала узел. И достала фонарик из сумки и, включив его, посвятила на Ужаса, наматывающего на руку верёвку. Из кармана Кесс торчали проводки спектометра.
- Хорошо. Если стану слишком тяжелой, вытаскивай меня...
- Ты ничего не весишь, - поиздевался он.
- Ладно, я ничего не вешу, но ничего может становиться намного тяжелее, когда висит на конце тонкой веревки. Пожалуйста, Ужас. Я действительно не хочу упасть, так что если думаешь, что становлюсь тяжелой, дай знать и вытягивай меня, хорошо? - Он кивнул. - И, пожалуйста, следи за веревкой, в случае, если начнет рваться или еще что-нибудь. - Он вскинул бровь. - Ну... пожалуйста. - Рот колодца позади нее зиял как вход в ад. Технически ад не существует, но есть город, и Кесс не хотела снова находиться под землей. Не после того что случилось днем ранее. Паника росла в ее груди, и она сфокусировала взгляд на Ужасе, набираясь уверенности от его твердого взгляда и накаченных мускулов рук, вокруг которых была обмотана веревка.
Он кивнул.
- Не волнуйся.
Кесс вздохнула.
- Тогда ладно. Посмотрим, что я найду.
Кесс присела на край колодца и позволила ногам скользнуть в него. Если бы молитвы были разрешены, она бы сейчас помолилась.
Глава 12
"Из всей магии, которая может быть совершена, использование человеческой души является самым серьезным ритуалом и, следовательно, запрещено для всех, кроме Церкви".
~ Книга Правды. Законы. § 79
Земля поглотила ее, оставляя висящей в темноте, пахнущей медью, пока она не схватила свой фонарь и не наклонила его так, чтобы он освещал камни. Прибор в кармане молчал, никаких вибраций. Очевидные дыры не спешили на нее наткнуться, да и спрятанные места, кажется, немедленно не покажутся. Кесс и не ожидала, что так будет, но должна была проверить. Даже если ей придётся притвориться, что не нашла никакого оборудования, по крайней мере, оборудование, которое было сложно заметить. Все, что она знала, у Бампа был кто-то еще, кто проверял ее работу. Неприятная мысль
- Ниже, - попросила она, и Ужас опустил её. Воздух колодца пах сыростью, но когда Кесс включила свет, ничего не отразилось. На дне было сухо... но очень, очень глубоко. Никак ей не удастся проверить весь колодец.
Правой рукой она скользила по камням, ища углубление, а левой направляла свет. Веревка врезалась и затрудняла дыхание, добавляя ей растущее чувство дискомфорта. Она оставалась внизу около двадцати минут, вися так низко, как позволяла веревка, до тех пор, пока не попросила Ужаса поднять ее обратно.
- Ничего, - сказала Кесс, развязывая веревку и сопротивляясь желанию помассировать грудь. – Здесь лишь один колодец?
-Не-а, там еще один. - Он указал на дальний угол. Блин. Не нужно было снимать веревку.
Они устало плелись по пустырю, коричневому из-за сорняков и тротуара, две фигуры в черном, словно мазки на картине. Кесс начала ощущать липкость тела и влажность из-за жары не по сезону, и уязвимость, так как они были на середине поля.
- Ты часто это делаешь?
- Что? - Она почти споткнулась об рыхлый кусок цемента.
- Всё это. На дне колодцев, на чердаках?..
- Иногда. Но обычно не под землей.
- Точно. Церковные ведьмы не любят подземки.
- Точно.
- Лучшее место, чтобы спрятаться, да? Куда никто не захочет идти.
- Большинство людей нервничает, когда дело касается подземки. Никому не нравится быть слишком близко к Городу.
Он склонил голову.
- Они напуганы. Но не ты.
До этого никто не называл ее храброй. Ее щеки покраснели еще больше.
- Мне это не нравится. Это непочтительно.
-Тогда почему делаешь?
- Я должна обследовать все.
- Не-а, я имею в виду, почему выполняешь эту работу? У тебя зуб на призраков?
Она пожала плечами.
- Мне приходят счета за квартиру.
- По счетам можно расплатиться многими вещами.
- Так почему ты работаешь на Бампа?
Она ожидала дерзкого ответа, который дала сама. Вместо этого он сказал.
- Это единственная вещь, в которой я хорош.
- Что, избивать людей?
Он кивнул.
- Я не ходил в школу. Семьи не было. Бамп подобрал меня ребенком. Я ввязывался в уличные драки за еду, спал, где придется. Сейчас мне не нужно драться. Никто не хочет ввязываться со мной в смертельном танце. - Небольшая гордость окрасила его голос, когда он произносил последнюю фразу. Большинство из этого она знала или предполагала. Это, безусловно, не была необычная история для Даунсайда, где беспризорных детей, бродивших по улицам, было больше, чем брошенных собак и кошек. По милости Бога, которого никогда не существовало, и таланта, которого она никогда не просила...
- Что случилось с твоей семьей?
- Не знаю. Никогда их не знал.
Она кивнула. Она тоже никогда своих не знала.
- Так почему ты этим занимаешься? Работаешь на Церковь? Там жутко, все эти богомольцы в голубом с черными глазами и обувью с пряжками.
- Как и ты. Хороша в этом.
- Надеюсь, что так.
- Эй!
К настоящему моменту они почти достигли дальнего конца. Ужас остановился.
- Я не хотел оскорбить. - Он повертел головой, осматриваясь. - Надеюсь, всё решится, и мы полетаем здесь на самолетах. На полную будем использовать аэропорт, да? Будем наблюдать, как самолеты взлетают и садятся. Будет круто.
- Тебе нравятся самолеты?
Но Ужас, по всей видимости, решил, что время откровений закончено. Он повернулся и преодолел последние пятнадцать фунтов до зева колодца, погруженного в бесплодную землю и взиравшему на нее. Кесс не могла понять, почему они начали этот разговор, разве что это был приказ Бампа. Несколько минут назад Ужас был почти болтлив. Стерев пот со лба, Кесс догнала Ужаса.
- Обвязывайся, - сказал он, нагибаясь. Лаз колодца закрывал тяжелый люк из проржавевшего железа. Ужас достал из сумки лом и установил плоский конец в едва заметный зазор между металлом и цементом. - Лучше отойди.
Кесс послушно сделала несколько шагов назад до того как он наклонил лом и схватил край люка рукой. Одно быстрое движение, и люк лежит в выжженной траве.
- Вот черт. - Ужас сделал несколько шагов назад, прикрыв лицо ладонью, а затем схватил край рубашки и прикрылся им. Через секунду запах достиг Кесс тоже. Ее желудок свел спазм, и она отпрыгнула в сторону, пытаясь встать против ветра. Гниение и разложение. Она без объяснений знала, чем воняет, хотя раньше с таким не сталкивалась. Что-то умерло там, внизу, возможно, животное или... Но ведь колодец был закрыт. Как туда могло пробраться животное? Как вообще что-то могло туда попасть, если только кто-то сознательно не помог?
- Передай фонарь. - Ужас протянул руку ладонью вверх. Другой рукой он все так же прижимал ткань к носу и рту. Из-под черной одежды, которую он поднял, проглядывала белая майка и выглядела как флаг капитуляции. Кесс нашла фонарик и отдала его, отвернув лицо. Если внизу было животное... не важно, что там, она не могла полезть в этот колодец. Кто знает, какие микробы зародились в холодном влажном воздухе? Это была прекрасная почва для размножения. Она представила, как бактерии танцуют на ветру и снова попробовала сдвинуться, чтобы не ощущать вонь. Ужас согнулся, пытаясь осветить дно колодца. Его рука двигалась всего секунду, исследуя дно. Затем он отдернулся, кашляя, и отвернулся от нее, упершись руками на согнутые колени и опустив голову, словно его сейчас стошнит.