- Отлично. Просто забери мои вещи, хорошо?
Она наблюдала, как он пробирался по дороге и скрылся в доме, на половину уверенная, что он оттуда не выйдет. И он еще хотел что-то взамен, и если быть честной с собой, она знала об этом, когда звонила.
И может поэтому, более чем по другим причинам, она позвонила именно ему. Мысли были неприятными, но, как и большинство мыслей за этот день. Казалось, ее разум бесконечно разбивается, словно ваза, на осколки, которые она не может собрать вместе. Аэропорты, призрачные самолеты, руны, тела и глаза, те черные глаза, прожигающие до плоти, когда они сфокусировались на Кесс... Почему он ее не убил?
Холод пробрался под джинсы, когда она облокотилась на боковую панель своего автомобиля и скрестила руки. Зажглось окно в конце улицы - некоторые ранние пташки начинали свой день.
Она прибыла сюда около трех. Сейчас должно было быть не больше пяти, но синий свет прорезал горизонт и превратил дымовые трубы в почерневшие зубы.
Почему, черт возьми, он так долго сюда добирался? Это ведь не особняк, а всего лишь двухэтажный домик. Может, призрак... нет. Лекс не был напуган в туннеле, ни капли, и хотя дела в доме были хуже, намного хуже, она все еще почему-то сомневалась, что это будет его волновать.
Если подумать, это и Мортонов не беспокоило. Что она видела в спальне Альберта не походит на описание миссис Мортон, которое она смогла дать. Никакая серая тряпка не украшала его бесформенную форму, и он определенно был мужчиной. Неужели за этим местом охотилось больше одного призрака? Тогда почему она единственная видела фигуру в черном? И почему он ее не убил? Он не мог быть реальным. Это был единственный возможный ответ, единственное, что имело смысл. Он не был реален, и она так накачалась наркотиками, что ее тело их больше не ощущало. Она потерла лоб, а потом переносицу.
Кесс проигрывала им, дерьмо, ей нужно выспаться, отдохнуть и пнуть себя к нормальному состоянию.
Лекс появился, держа ее сумку в одной руке и Руку в другой. На его лице читалось отвращение и где-нибудь ещё могло бы выглядеть комичным.
- Невесело носить эти штуки на работу, - сказал он, передавая ей все. - Не знаю, как ты это делаешь.
- Со временем привыкаешь. - Она забросила сумку в машину и установила Руку на пассажирское сиденье. Обычно, она задувала свечу, как только покидала дом, но учитывая позднее время, подумала, что лучше сперва убраться.
Как правило, люди моментально просыпались от зачарованного сна, и ей не хотелось и единого шанса, что будет в пределах видимости, когда они очнуться.
Лекс стоял с минуту, следя за ней.
- Теперь направишься домой?
- Был такой план.
- Не хочешь спросить, что мне должна?
- Предполагаю, ты мне скажешь. - Она очень не хотела расстегивать джинсы и показывать ему татуировку на этой пустой утренней улице, но сделает. Она ему обязана. И если все обдумать, просьба довольно безобидная.
- Ага, - он кивнул головой, не отрывая взгляд от ее лица. - Думаю, у меня есть идея.
Она сглотнула.
- Что?
- Прикасаться к той руке, ну, знаешь, было неприятно. Большая услуга, да? - Он приблизился к ней на шаг, достаточно близко, чтобы она могла видеть каждую ресничку и почувствовать запах сигарет. Ее сердце учащенно забилось.
Одна рука Лекса поймала ее за шею, нежно, держа большой палец под подбородком. Другая скользнула на спину. Его тело поймало ее в ловушку, прижав к машине, но угрозы или злобы в этом не было.
-Думаю, я поцелую тебя, тюльпанчик, - прошептал он. - Как насчет такой платы?
Кесс открыла рот, неспособная придумать, как ответить, но чувствовала, что должна. У нее не было и шанса. Он поймал в плен своих губ её губы, с уверенностью мужчины, который знал, что его поцелуй желанен, и в груди Кесс расцвел страх, так как она поняла, что он прав.
Жар пронёсся по её телу в руки и ноги, в пальцы, которыми она обхватила его плечи и скользнула вдоль шеи. Его язык проник в ее рот, встретился с её, приветствуя и оставляя снова, когда Лекс отстранился от нее.
- Полагаю, пока все, - сказал он. Дверца его машина открылась со слабым скрипом, и он сел на сиденье. - Ты позвонишь мне, будешь держать в курсе новостей, ага?
Она не совсем поняла, что ее рот снова образует слова, когда он ускользнул по ярко освещенной улице.
В небо взмывали столпы дыма, когда Кесс заруливала в свой район. Ничего удивительного. Раз в месяц или около того, или у кого-то случиться короткое замыкание или очередной наркоман уснёт с зажжённой сигаретой, поэтому пустынное здание становится разрушенным.
Неровные здания с черными пятнами на стенах стояли рядом с целыми, свидетельствуя о бедности Даунсайда. Никто не оплатит снос сгоревшего дома. Как и за постройку нового. Да и мёртвых никто не оплакивал. Конечно, они и не должны носить траур, как это требовалось До Истины. Тела сжигали, а души отправляли в Город, где удерживали. За непомерно высокую плату, те, кто остался, при помощи Церковного Посредника, могли с ними связаться.
Чисто и аккуратно, подконтрольно, в той же осторожной и точной манере, как и всё, что Церковь контролирует с Призрачной Недели, почти двадцать три года. Юбилей был пару недель назад.
Но у Кесс не было времени думать о своей занятости во время фестиваля, да вообще о чем угодно. Всё болело от усталости. В голову словно напихали ватных шариков. Руки, как и остальные, части тела, еле двигались. Она хотела спать так же сильно, как и принять очередную Септу. Ее полуразвалившийся маленький автомобиль, - который уже дышал на ладан, но как она могла позволить себе новый? - еле ехал по пустынным улицам, мимо заколоченных окон и изрисованных граффити стен. Припарковавшись у соседнего дома, Кесс схватила сумку и нож и направилась к дому.
Она пересекла фойе, которое некогда было главным, и направилась к лестнице, но не прошла и половину пролета. Ничего необычного встретить здесь людей, пытающихся спрятаться избежать или скрывающихся от дождя или холода, иногда и людей с оружием, но этот мальчишка не относился к таким.
- Кесс, - сказал он немного высоким нервным голосом. - Могу я с тобой поговорить?
- Что ты делаешь здесь, Брейн?
- Можно поговорить с тобой? - снова спросил он, оглядывая лестничную площадку, как будто ждал, что кто-то выскочит из стены и нападет на него. Его нервозность беспокоила Кесс. Если за ним кто-то охотится, она не хотела быть втянутой.
Но и не могла она сказать ему "нет" и послать обратно на улицу. Он просто ребенок. Черт.
- Хорошо, - сказала она, пропуская вперед. - Заходи.
Казалось, она не была дома несколько недель. Она ожидала увидеть толстый слой пыли, покрывающий всю мебель. Или скорее больше пыли, чем было.
Брейн закрыл за собой дверь и встал, переминаясь с ноги на ногу. На фоне его маленького лица глаза казались огромными, блестящими как мрамор.
- Так что случилось, Брейн? Рассказывай?
- Горбун. Он... Он прослышал о той ночи. Думаю, Ужас сделал ему выговор. Он зол на меня, Кесс. Говорит, что больше не нуждается во мне... - он быстро поморгал и поджал губы.
Черт.
- Что Ужас ему сказал?
- Злой, меткий. Потому что Горбун распускал слухи о населении Честера призраками. Теперь Горбун обвиняет меня. В конце концов, оказалось, что я не такой уж и мозговитый. - Его слишком большое черное пальто собралось в кучу на плечах, когда он скрестил руки на груди.
- У меня сейчас нет другого места, не сейчас. Можно я посплю здесь? Всего несколько часов, а? Потом я найду другое место. Я еще несколько мест знаю, кто-нибудь мне поможет. Только сейчас еще никто из них не проснулся.
Что-то в движении его глаз, когда он говорил, заставило Кесс подозревать, что это не вся правда. У него не было причин думать, что она уже проснулась, но пришел сюда, и если то, что он рассказал о Горбуне в ночь Пятницы правда, то его нора была в добрых двадцати кварталах отсюда. Длинная прогулка по холодному, опасному Даунсайду в предрассветный час.
- Можешь остаться, - сказала она, кладя сумку на кухонную стойку. - Но только раз. Ты не переезжаешь сюда, понял?