Эвакуация спецштаба Ганса Каммлера: свидетельства Вильгельма Фосса, Альберта Шпеера и Вальтера Дорнбергера
Упоминавшийся выше «спецштаб Каммлера» был организован в одном из филиалов компании «Шкода», который располагался в германском протекторате Богемии и Моравии. Еще в марте 1942 года управление заводом «Шкода» («Škoda‑Werke») – гигантским промышленным комплексом, подразделения которого были расположены в Пльзене и Брно, – было передано Гиммлером под юрисдикцию СС. Причем Альберт Шпеер, на тот момент возглавлявший имперское Министерство вооружений и боеприпасов, ничего не знал об этой операции до тех пор, пока Гитлер не сообщил ему об этом, как о свершившемся факте. Рейхсмаршал и главнокомандующий люфтваффе Герман Геринг также не был посвящён в существование секретного проекта.
Правой рукой Каммлера стал генеральный директор «Шкоды», почётный штандартенфюрер СС полковник Вильгельм Фосс (Wilhelm Voss, 01.06.1894–1974), который был на 7 лет старше Каммлера и обладал репутацией опытного промышленника. Они получили «добро» от Гитлера и Гиммлера на руководство специальным проектом, который был настолько засекречен и неподвластен официальному контролю, что его, казалось, просто не существовало.
Том Агостон немалую часть сведений, изложенных в своей книге «Грубая ошибка. Как Соединённые Штаты отдали сверхсекреты нацистов русским», получил именно от бывшего руководителя завода «Шкода» в Пльзене Вильгельма Фосса, который в 1949 году дал ему обширное интервью. В 1945 году выпускник Кембриджа Агостон служил дешифратором аэрофотоснимков. После войны он отправился в Германию, чтобы сделать серию репортажей о ходе Нюрнбергского процесса. Именно тогда Агостон и познакомился с Фоссом.
Ник Кук смог найти Агостона и переговорить с ним по телефону. Агостон рассказал Куку, что Фосс, хотя он и не был осуждён военным трибуналом, был настолько близок к нацистской элите и секретным разработкам III Рейха, что его имя не сходило с уст обвинителей Нюрнбергского трибунала. О деталях своей беседы с Агостоном Ник Кук пишет следующее:
«Каждый хотел взять интервью у Фосса, но его не могли найти, – рассказал мне по телефону Агостон из своего дома в Германии полвека спустя, причём в его голосе по‑прежнему слышалось удовольствие. – Это неудивительно, поскольку в то время он скрывался в моём доме.
В нескольких пространных интервью, данных в 1949 году, Фосс поведал историю со «Шкодой», рассказывая о тех событиях с необычайной откровенностью. Усталый и разочарованный, Фосс был благодарен Агостону за компанию и, когда разговор зашёл о группе Каммлера, он рассказал репортёру всё.
Немногие избранные, знавшие о существовании управления по специальным проектам Каммлера, говорили о нём, как о самом передовом исследовательском центре на территории Третьего Рейха. Он был совершенно независим от исследовательского отдела «Шкоды», но использовал её как прикрытие.
Всё финансирование программ в штабе Каммлера проходило через Фосса, который сообщал обо всех достижениях непосредственно Гиммлеру. Из всех исследовательских институтов по всей Германии были отобраны учёные по принципу их достижений в области технических наук, а не преданности партии[…].
Попав в специальную группу, учёные, нравилось им это или нет, сразу же приступали к работе под защитой тройного кольца безопасности, которое обеспечивали специально отобранные агенты контрразведки СС[…].
Фосс описывал деятельность учёных из штаба Каммлера как не имеющую аналогов среди других видов технологий, появившихся в конце войны, по сравнению с которыми «V‑1» и «V‑2» казались заурядными. Среди них были установки для ракет и самолётов, передовые управляемые снаряды и зенитные лазеры. Последние настолько опередили время, что к концу двадцатого века по‑прежнему не было официальных подтверждений того, что такие лазеры стали выпускаться, несмотря на все усилия американцев и русских».
Ник Кук поведал, что в марте 1949 года, через несколько недель после данного Агостону интервью, Фосса вызвали на допрос в управление американской контрразведки. Фосс рассказал американцам о масштабах научных исследований, после чего ему весьма прозрачно дали понять, чтобы он более никогда и никому не рассказывал о «Sonderstab Kammler» и его программах. Фоссу ничего не оставалось делать, как дать такое обещание. При этом он, естественно, благоразумно умолчал о том, что всё уже рассказал Агостону. После чего Фосс тайно известил о случившемся Агостона и попросил того ничего не писать на тему, которую они обсуждали несколько недель назад.