Иваныч устало помассировал виски, а потом внимательно взглянул на меня:
— Ладно… Пожаловался, и хватит! Ты же ко мне не для того пришёл, чтобы внеочередной нагоняй получить, да?
— Нет, конечно! — спохватился я. — Иваныч, тут такое дело… Я тут ночью в небо пялился!
— Счастливый, мне вот как-то не до того… — усмехнулся мэр.
— Скоро будет до того! — ободрил я его. — В общем, там в небе, прямо над нами, летает орбитальная хрень, где сидят взбунтовавшиеся СИПИНы. И эта хрень видна невооружённым глазом. Летит на низкой орбите. Размеры где-то тридцать на десять километров. Вот такие дела…
— Ну несложно было догадаться, раз от нас видна… — нахмурил брови Кукушкин. — И что СИПИН говорит?
— Говорит, чтобы не волновались. Мол, всё под контролем, — пожал плечами я.
— Значит, дело дрянь! — кивнул мэр. — Вот и ещё одна проблема выскочила на ровном месте.
— Извини, — я виновато развёл руками.
— Да тебе-то чего извиняться? Ты увидел и сообщил. Правильно всё сделал…
Мы снова помолчали.
— Ладно, с хренью мы ничего сделать не можем! — Кукушкин кивнул своим мыслям. — А вот с другими делами вполне способны разобраться. Вано, ты когда в свою факторию?
— Послезавтра отправлюсь.
— Зайди сюда перед поездкой. Я возьму у наших умников мерные верёвки. Как поставят плотину, надо будет замерить отверстия, чтобы заслонки сделать… — Кукушкин снова помассировал виски. — А как вернёшься, топай в свою большую экспедицию. Пора бы уже закончить с этим вопросом и посадить тебя тут, в городе… Здесь ты мне гораздо нужнее.
Я только и смог, что скорчить недовольную морду.
— Ты мне рожи тут не строй! — поморщился Кукушкин. — Всё, заканчивается вольная жизнь! Пора работу работать. Ты глава группы, а не перекати-поле. Значит, придётся тебе командовать, разводить бюрократию и быть серьёзным человеком. Оставь путешествия тем, кто себя ещё не проявил!
— Быть серьёзным человеком — это скучно! — пожаловался я.
— Нет, поверь, скучать тебе не придётся… — усмехнулся мэр. — Сначала тебя завалят работой. А как только чуть-чуть разгребёшь, небось, уже и дети появятся. И будешь ты бегать, Вано, как белка в колесе, чтобы обеспечить им будущее. Не за страх, а за совесть будешь.
— Ску-ко-та! — повторил я с улыбкой.
— Да… И нет, — покачал головой Иваныч. — Я тебе обещаю, когда ты опомнишься, когда разгребёшь дела — будешь уже седым, старым и из тебя будет сыпаться песок. Все приключения, которых тебе захочется — это пойти порыбачить на реку, и чтобы никто не трогал. А твои походы… Их уже будут проходить в школах твои же внуки, в рамках школьного курса… Кстати, школы… Надо же для школы место запланировать!
Выцепив на столе несколько листов, Кукушкин начал их разглядывать.
— Школы, система образования… Массовая нам не подойдёт… Детей мало, надо всех обучить чему-то полезному… Значит…
— Учебники нужны! — вставил я, надеясь, что к моменту появления этой прибыльной темы мои ребята уже «изобретут» печатный станок.
— Да… Видишь! — Кукушкин посмотрел на меня. — Вот так и будет! Мы что-то будем вспоминать, хвататься за это, решать в последний момент… И так одно за другим, одно за другим… Так что, считай, Вано, гуляешь ты на вольных хлебах последний год! Больше такого не будет.
— Ожидаемо. Но как-то слишком быстро… — я недовольно поморщился.
— Успокаивай себя тем, что твои внуки будут про твои героические забавы в учебниках читать! — усмехнулся Кукушкин. — Но есть плюс, Вано! Есть! Ты будешь руководить группой, в которую многие будут мечтать попасть! Стать частью вашего коллектива будет несбыточной мечтой для многих жителей города! А сам ты будешь богат и всем обеспечен.
— Но несвободен в своих поступках и действиях, — грустно кивнул я.
— Да, всё так! — кивнул Кукушкин. — Всё так… Но ты всегда будешь помнить о первых двух годах на этой планете… Если мы все, конечно, не вымрем с голоду.
— Вот! — я покивал. — Расстроил ты меня. Пойду расстраиваться.
— Иди-иди, — покивал Кукушкин, а когда я уже вышел из кабинета, крикнул мне вслед: — Увидишь Вавася, гони его ко мне!..
— Ладно! — отозвался я.