— Ну и что? — удивился я. — Я пару раз умирал, ничего особо страшного. Просто больно.
— А если у них баллов не хватило, чтобы оплатить возрождение? — насупился полицейский. — Ты о таком не подумал, нет?
— О дураках думать не надо, дядя! — наставительно сказал Мелкий, наконец, отчистив палец. — Дураки сами, типа, не думают!
— То есть, если у человека баллов нет, он дурак⁈ Неудачник⁈ — возмутился Потапов.
— Если у человека, который в нашем Алтарном живёт, баллов нет — значит, он их на что-то спустил! — возразил я. — И не на то, что ему выжить поможет, а на то, что сей момент приятно было!
— Да, если у тебя аппендицит, не надо водку жрать! Надо врача ждать! — согласился Мелкий. — Был у меня приятель на Земле… У него пузо заболело, а он давай белую хлестать. Обезболивался, значит…
— И что? — проявил интерес Потапов, немного окосевший от нашей житейский мудрости.
— Ну чё… Умер бухим! — пожал плечами Мелкий.
— Жуть какая!.. — Потапов даже отсел от нас подальше. Ровно на полторы своих задницы.
— Ну, в общем и целом, Мелкий-то прав! — добавил я аргументов. — Если уж на что тратить баллы, так это на возможность выжить. А значит, есть у этих рабочих заначка на такой случай. А если нет, и они всё подчистую спустили, то кто им доктор-то? Безработицы у нас нет, а СИПИН недавно баллами расшвыривался так, что даже самые болезные поднакопили капитал.
— А если тяжёлая жизненная ситуация у человека? Что, такого быть не может? — удивился Потапов.
— А у нас тут, сука, у всех тяжёлая жизненная ситуация! — вздохнул Мелкий. — Чем моя тяжёлая, ять её, ситуация отличается от ихней тяжёлой ситуации, начальник? Но я ведь кидаловом не промышляю…
— Или ты считаешь, Потапов, что у тебя всё пучком? Куда лучше, чем у тех работяг? — в лоб спросил я.
Вместо ответа Потапов, упрямо сжав челюсти, уставился на реку. Видимо, пытался мысленным усилием вызвать нужный плот, чтобы сократить время общения с такими неблагонадёжными элементами, как мы.
— Ты когда в Алтарное-то пришёл? — начал я догадываться о причине его упёртости.
— Осенью, — буркнул Потапов, не отводя взгляда от реки.
— Понятно… Откуда и как моя группа пришла, не знаешь? Лагерь рабовладельцев не застал? Нападение тиранозада и осаду бестиями пропустил? Ночь непослушания тоже не видел, да? — уточнял я, получая взамен недовольные кивки. — Только дристательную эпидемию застал, получается…
— Про рабовладельцев слышал, — мрачно ответил полицейский. — А тебе это зачем вообще?
— Это, Вано, типа намекает, что сдохнуть тут можно в любой момент! — пояснил Мелкий. — И стае бестий по весне плевать, какая у тебя жизненная ситуация. Просто сожрут. И спрашивать не будут, успел ты репликатор в капсуле заправить или нет. Ты дядь, не думай, что тут всем спокойно и мирно жилось… Нихрена подобного!
— Вы просто не знаете, что в лесах на севере творилось… — мрачно засопел носом Потапов.
— А ты знаешь, что в горах на востоке творилось? — уточнил я.
Потапов неуверенно пожал плечами. Но на реку пялиться не перестал.
— Из гор за прошлую весну всего одна группа вышла! — пояснил я. — Наша. И мы за спиной оставили много мертвецов, Потапов. А потом жители города пошли с копьями на огнестрел, чтобы защитить Алтарное от работорговцев. И, кстати, заметь: медицинская капсула тогда была только у двух человек. У меня и у Кукушкина.
— Ещё у Хир-Си, вроде! — напомнил Мелкий.
— Да без разницы! — отмахнулся я. — В штурме три тысячи человек участвовало. И, заметь, Потапов, не потому, что выхода не было! Добровольно на смерть шли. И на комплекс репликации мы всем миром собирали. Но кто-то и сотни баллов не принёс, а кто-то — тысячи баллов отдал.
— С баллами такая хрень, дядь! Как, сука, потопаешь, так потом и полопаешь! — поддержал меня Мелкий. — И зарабатывать их приходится не голимым кидаловом, а своей жопой!
— А ты, Потапов, раз встал на сторону этих халявщиков, которые целый день на берегу плоты ждут… Два встал на их сторону… А где-то в Пуще, где много диких хищников, мужики каждый день рискуют и валят лес! — добавил я. — Где-то на востоке наши ребята копают соль, рискуя, что их перебьёт какой-нибудь залётный отряд японцев. Где-то в горах, в окружении хищников, зимуют мужики, которые там факторию заложили.
Тяжело вздохнув, я вспомнил о том, что и мне скоро опять своей шкурой рисковать. Впрочем, я и так об этом не забывал.
— И мне тоже скоро переть к чёрту на кулички! Чтобы городу бесплатно перепало огнестрела и снаряжения. Но нас ты не поддержал! И всех тех, кто снабжает город деревом, рудой, камнями, солью, мясом и шкурами — тоже не поддержал бы. Ты поддержал тех, кто формально, по твоему мнению, был прав. А теперь ты обижаешься, что тебя в твоём праведном негодовании никто не поддержал, так? Даже собственное начальство?