– Да, эта неприятность застала нас не в самом удобном месте, но мастерство князя Михила – я указал на Морского воеводу, – и его сына уберегло нас от встречи с Морским дедом. А вы, дорогая невестка, были ли благополучны во время регентства?
– Слава богам, в Ашшории эти несколько дней все было спокойно. – ответила Валисса. – Хотя без сюрпризов не обошлось.
Она указала в сторону пришвартованных неподалеку лодий.
– Позавчера в Аарту прибыли корабли из Зимнолесья полные товаров, во главе с княжной Нарчаткой, дочерью великого князя Ерхо-Рэймо. Я дала ей аудиенцию в Ежином Гнезде и заверила в вашем скором прибытии. А ваш сват, Вартуген Пузо, – царевна чуть иронично улыбнулась, – как я слышала, убедил зимнолесцев, что им ни к чему затем отправляться в Скарпию, и что их груз у нас возьмут по той же самой цене. Нынче столичная гильдия купцов собирает на это средства. Саму княжну и ее ближайших приближенных я взяла на себя смелость поселить во дворце.
– Весьма разумно с вашей стороны, Валисса. – ответил я. – А Нарчатка, она, я так понимаю, дева-воительница?
– Истинно так, государь. – это до причала наконец добралась шлюпка, и теперь из нее вылезали Энгель и Утмир. – Княжна прославленна и морскими, и сухопутными походами, великий князь не раз упоминал о ней во время нашего пребывания в его чертогах. Увы, покуда мы были в Талдоме, она собирала дань с подвластных Ерхо-Рэймо племен и лично познакомиться с ней мне не удалось. Прошу извинить мою неучтивость, царевна.
– Доброе утро, матушка. – внук отвесил легкий церемонный поклон и, словно бы невзначай, откинул волосы с левой стороны, демонстрируя простенькую медную серьгу в ухе.
– Доброе утро, сын. – тон, которым это было произнесено, можно было бы характеризовать как холодное недоумение. – Позвольте узнать, каким образом следует толковать ваше новое украшение?
Мне вот, кстати, это тоже офигенно интересно.
– Как принадлежность к сословию морских витязей. – не без некоторой гордости ответил Утмир.
– Простите, царевна, мой недогляд. – вновь вступил в беседу Энгель. – Ваш сын изъявил желание во время нашего перехода изучить азы морского ремесла, и когда началась буря, наравне с прочими боролся с волнами, а весь остальной поход был то на веслах, то с парусом управлялся, и вчера, когда мы встали на рейде Аарты, экипаж единодушно решил, что царевич вправе назвать себя моряком. Так мои люди оценили его старание и умения.
– Это старинная традиция. – добавил Морской воевода. – Боюсь, даже я не смог бы запретить им признать царевича Утмира равным пред лицом Висну.
Так-так-так, это чего же внучара такое во время шторма отчебучил-то? За просто грести веслом ему серьгу друджа лысого матросики бы дали.
– Что же, это событие может меня лишь порадовать. – с непроницаемым лицом произнесла Валисса. – Государь наш Лисапет доказал свое право именоваться философом, так отчего его внуку не поступить подобным образом в отношении морского ремесла?
Это вот сейчас была похвала сыну, или шпилька в мой адрес?
– Не желает ли государь проследовать в Ежиное Гнездо? – продолжила царевна. – Завтрак уже готов.
– С удовольствием, дорогая невестка. Я, право, уже проголодался. – взгромоздившись на Репку я повернулся к хефе-башкенту. – Князь, наши корабли получили некоторые повреждения в бурю. Распорядись, чтобы все необходимое для их ремонта немедленно доставили в порт.
– Будет исполнено, государь. – ответил Хурам с Большой Горы.
– Вашего доклада, Штарпен, я ожидаю сразу после завтрака.
– У меня все для этого готово, ваше величество. – ответил Главный министр.
– Ну вот и славно. – я тронул лошадь с места. – Княжну Нарчатку я приму в тронном зале перед обедом.
Для пущего аппетита.
* * *
– Ну а, в целом, как прошло твое регентство? – поинтересовался я у невестки, когда слуги расставили на столе всю посуду и удалились.
Во дворце уже давно привыкли, что за завтраком царь общается с семьей и лишних ушей поблизости не терпит. Даже Караим из Золотых Колпаков смирился с таким попранием традиций приема пищи, как монаршее застольное самообслуживание.
– По сути – довольно скучно. – отозвалась Валисса.
Определил бы я сие как «весьма плохо». Опасная это штука, заскучавшая женщина – никогда не знаешь чего она там себе наскучала.
– Вы ведь не оставили мне никаких инструкций, а в ваши планы я не посвящена, так что, хотя на заседании министров, по обязанности, и присутствовала, но в решения Главного министра не вмешивалась, подтверждая их от вашего имени. Так что в основном осуществляла демонстрацию наличия власти для народа – посетила скачки в марзадаште, пару раз побывала в одеоне, службы в Пантеоне старалась не пропускать, и все тому подобное. – невестка пожала плечами и принялась работать вилкой и ножом. – Вмешаться пришлось лишь единожды, да и то, по пустячному вопросу.
– Вот как? И по какому же? – я последовал ее примеру.
Утмир, не дожидаясь нас, уже вовсю наворачивал так, что за ушами трещало.
– Всем известно, что коррера – одно из ваших любимых детищ. Поэтому, когда князь Камил из Старой Башни попросил выделить денег на дополнительную ее отделку, министры были склонны согласиться с его требованием, один только князь Триур возражал. – царевна задумчиво поглядела на кусочек каплуна на вилке и перевела взгляд на меня. – Я сочла, что такая трата не является необходимой и что деньгам можно найти другое, более полезное применение. Их, впрочем, пока не потратили, так что если вы, Лисапет, не согласны…
Она отправила мясо в рот и начала жевать.
– Нет-нет, твоя бережливость меня лишь радует. – заверил я невестку. – Как ты распорядилась их использовать?
– Мастеровым, которые с началом заселения Большой Степи получили заказы превышающие их возможности производства, требуется все больше рабочих рук, пусть даже на самые простые и немудрящие работы. Малоземельные крестьяне со всего Ежиного удела потянулись в Аарту, Кагенов посад уже полностью заселен и они начали строить дома за пределом городских стен. Там уже выросло несколько кварталов. – Валисса едва заметно усмехнулась. – В народе их прозывают «Лисапетовы выселки».
Ну ничего себе вошел в историю. Хотя, главное что не влип – и то сахар.
– Хефе-башкент хочет проложить в них деревянные мостовые и хотя бы самую примитивную канализацию. Мне показалось, что это более нужная для столицы вещь, чем всяческие украшательства.
– Разумно. – согласился я и отправил в рот очередной кусок.
– Вот, собственно, и все, что я сделала в ваше отсутствие. Ах да! Еще приняла зимнолесскую княжну. Ерхо-Рэймо передал вам с ней послание, но я предложила Нарчатке дождаться вашего прибытия и вручить его лично. Что касается даров – они уже в хранилище. В основном это янтарь и меха.
– Чем вы отдарились в ответ? – весьма важная часть в дипломатическом протоколе, между прочим.
– В Зимнолесье плохо с хорошим оружием, поэтому княжне и ее спутникам преподнесла по булатному мечу в дорогих ножнах. Кроме того… Помните мою золотую диадему с сапфирами? Нарчатка, хотя и воительница, но все же женщина. А вы? Как протекало ваше путешествие?
Поскольку у меня в этот момент рот был забит едой, я лишь указал глазами на внука – у него, мол, спрашивай.
Утмир, к этому моменту уже утоливший первый голод, себя долго ждать не заставил, и с восторгом начал рассказывать матери о вопросах мореходства вообще, и что он в этом непростом деле уже освоил в частности. Валисса слушала его с грустной улыбкой, явно осознавая, что и этот ее ребенок фактически уже выпорхнул из гнезда. Да, он все еще оставался мальчишкой, далеким от совершенных лет, но медная серьга в ухе полученная от бывалых мореманов – она как бы нехило сигнализирует.
– Значит, ты хочешь стать моряком, сынок? – спросила царевна, когда фонтан красноречия Утмира наконец иссяк. – Я верно все поняла?
– Ну… Если дедушка дозволит. – потупился паренек.