— Та-ак, — протянул Макаров. — Но ведь это еще не все?
— Не все, — кивнул Менделей. — Предыдущим жертвам убийца отрезал мизинец при жизни, причиняя этим дополнительные страдания. И убивал только после того, как насладится их болью. Они повреждали тонкие ткани гортани, исходя истошным криком — если позволите такую романтическую интерпретацию. Они повреждали ткани запястий, пытаясь вырваться. А в этот раз мизинец отрезан посмертно. Почти сразу после смерти, но все же после нее. Почему именно эта женщина заслужила такую поблажку — решать вам.
— Все? — заинтересованно спросил Виктор.
— Этого мало? — удивился эксперт.
— Это очень много. Но у вас же есть еще что-то! Я же вижу!
Менделей загадочно улыбнулся.
— Да, есть кое-что еще. И вот это действительно необычно. Это необычно не с эмоциональной точки зрения, не с точки зрения психологии убийцы. Хотя серийники редко меняют модус операнди — способ действия. Но это все же теоретически допустимо. А вот технологические изменения — это совсем другой уровень необычности.
— И что же это за изменения?
— Я успел провести анализ крови. Так вот в ней обнаружились крайне интересные следы. Причем в очень малых количествах. Еще лет пять назад мы бы их просто не обнаружили, но наука не стоит на месте. А Следственный комитет на ее передовом крае, чтоб вы таки знали, молодой человек!
Макаров напрягся. Когда Менделей начинал вставлять в свою речь местечковые обороты и словечки — жди бомбы. Это означало, что он готовился к триумфу.
— Итак, — Виктор с горящими глазами, шепотом пригласил начинать.
— Итак! — небрежно сказал эксперт. И это тоже означало, что у него имеется нечто из ряда вон выходящее. — Я могу сказать, что обездвижена жертва была с помощью нейролептика нового поколения. Следы его я обнаружил в ее крови. Причем его формула крайне незначительно отличается от обычного успокаивающего средства, поэтому его очень сложно обнаружить. В кровь он попал воздушно-капельным путем — я обнаружил раздражение слизистой носа и глаз. То есть его распылили жертве в лицо с близкого расстояния.
— Она либо знала убийцу, либо он не вызывал у нее никаких опасений.
— Догадки — ваша область. И главное — кроме следов этого нейролептика, в крови я нашел буквально исчезающее количество амитала натрия.
У Макарова глаза полезли на лоб. Вот это действительно бомба так бомба.
— Амитал натрия? Вы уверены?
Эксперт обиженно поджал губы.
— Надеюсь, это был риторический вопрос, молодой человек? Или вы сомневаетесь в моей компетенции?
— Это был даже не вопрос, — тут же отыграл назад Макаров. — Я просто несколько ошеломлен. Я не поверил не вам, а самой ситуации. Сыворотка правды — слишком дорогое и редкое удовольствие, чтобы всплывать случайно на таком, пусть и ужасном, но бытовом деле.
— Согласен с вами, молодой человек, — кивнул Менделей. — Но, как я уже говорил, откуда, куда, кто и зачем — эти вопросы вне моей компетенции. Меня интересует только «что». Добавлю перчику вам в суп — это не просто амитал натрия. Тот держится в крови достаточно долгое время и легко обнаруживается. Кроме того, он вводится внутривенно и для проявления эффекта требуется довольно большое время. Здесь же следы были в микроскопическом количестве, а сейчас их и вовсе нет. Если бы не ваш обещанный портвейн, мы бы его не обнаружили. Это некое неизвестное мне средство с мощным действием и быстрым распадом. При этом оно выводится из организма не с мочой или дыханием, как остальные препараты, а просто распадается в организме. Ведь жертва-то, если вы не забыли, уже мертва.
— Вы сказали — внутривенно. То есть остался след от укола?
— В том-то и дело, — усмехнулся Менделей. — Препарат введен не внутривенно, а непосредственно в позвоночник. Вот сюда.
Менделей потянул тело за плечо, поворачивая его на бок. Виктор шагнул к столу. И увидел, как палец эксперта указывает на крохотную точку на затылке, на самой границе роста волос.
Ему пришлось собрать все силы, чтобы не выдать эмоций, полыхнувших в его мозгу. Знакомая тонкая раскаленная нить пронзила его собственный шрамик на том же самом месте.
— А это что? — ровным голосом спросил Макаров, указывая на тонкий шрам рядом со злополучной красной точкой укола.
— То же самое, что и это, — Менделей отвел волосы Эльвиры и продемонстрировал такой же шрамик за ухом. — Пластика.