Эрна (Злобно шепчет Анне.): Ну, погоди у меня. Дома разберемся!
Анна: А что такое?
Эрна: Сейчас же надень трусы!
Вилли: О! Знаменитая птица смерти! Так давайте выпьем за ее наездника!
Вилли наполняет протянутые ему бокалы, все столпились вокруг самолета, Анна прячется за перегородку. Эрна прикрывает дочь.
Вилли: Эрна, иди сюда! Давай свой бокал!
Эрна: Могу себе представить, каких трудов это стоило!
Вилли: Будем здоровы!
Все пьют.
Вилли: А теперь покажи ее в бою!
Лизель: Да, Гансик, покажи, как тебя сбили!
Мицци: Но до этого он сам сбил троих. Троих!
Ганс: Нет, нет, это я могу только наедине с машиной.
Вилли: Да ладно тебе! Не томи нас!
Ганс: У каждого есть такой уголок в душе…
Мицци: Полно тебе стесняться, Гансик. Он даже рыцарский крест получил.
Мицци шарит рукой в кабине пилота, достает оттуда железный крест и вешает его Гансу на шею.
Вилли: Теперь он просто великолепен, просто великолепен! Ваше здоровье!
Пьют.
Ганс: Эх, для меня это — старый дружище «мессер». Когда я в него сажусь, он становится настоящим «мессером». Вам этого не понять, для вас это просто чудачество.
Томми: Напоминает карусель.
Лизель: Придержи язык, Томми!
Ганс: Оставь его. Он понятия не имеет, каково тебе в машине, когда ты один-одинешенек, а где-то тебя уже подстерегает враг. И вот он уже перед тобой, и ты смотришь смерти в глаза. В такие моменты как никогда понимаешь, что такое жизнь! Вот тогда-то и становишься настоящим мужчиной! Запомни это, мальчик!
Вилли: Ну-ка, Гансик, покажи нам бой над каналом.
Ганс (Передает Вилли свой бокал.): Подержите. (Залезает в кабину.) Это было в мае, шестого мая сорок второго года. Наконец-то ясное небо. Я сопровождаю бомбардировщики. Мы уже возвращались на базу и были около побережья. Зенитки палили нещадно. До Бельгии рукой подать. И вдруг яростная атака. Бац! Мы увидели их машины, когда загорелись два наших бомбардировщика. В одном из них — мой товарищ! Я сразу взмываю. (Все более увлекаясь, он управляет моделью.) И прямо перед собой вижу англичанина. Он тоже набирает высоту, и тут я посылаю ему первый привет. Мимо! И вдруг вспышка слева. Я вынужден нырять, петлять, как заяц. И вот он у меня в прицеле. Вовсю жму на гашетку. Тра-та-та-та! Бац! И сердечный привет Черчиллю! Но это, оказывается, был другой самолет. Мой преследователь все еще у меня на хвосте. Он дышит мне в затылок! Да хранит тебя Господь, Ганс! Теперь, думаю, хана! Но все же резко набираю высоту, а он проносится мимо. Невероятно, но я еще жив и в полном порядке. Ну теперь ты меня ни за что не достанешь! Сейчас я тебе всыплю! Я выхожу из виража. Он пытается хитрить. Но в этом его ошибка, я знаю этот трюк. Сейчас ты наверняка поднимешься, и я сам легко набираю высоту. Он уже в перекрестье прицела. Тра-та-та-та! Бац! И правое крыло, как бритвой, срезало. Горячий привет Рузвельту!
Вилли: Ну ты молодчага, Ганс! Прямо как по уставу!
Мицци: Тсс!..
Ганс: Отбой! Вокруг никого, наших тоже не видно. Неужто возвращаюсь один? Голубое мирное небо. Впереди, уже почти над сушей — наша эскадра бомбардировщиков и крапинки истребителей. И вдруг…
Вилли: Вдруг?!
Ганс: Вдруг навстречу мне еще один. Глазам своим не верю. Ну, думаю, и нахал! Хватило наглости преследовать наши бомбардировщики до Бельгии. Ведь знает же, какая была заваруха. И мы пошли на сближение. Только спокойно, Ганс! Действуй с холодной головой! Мы начинаем одновременно. В лоб его не достать. Только если повезет. Главное — не подставлять ему спину или брюхо. Иначе пропал. Можно пойти на таран, тогда ты умрешь вместе со мной, собака! Ну, давай, подходи поближе! Я упрямый! Давай сшибемся! Ну давай же! И тут он не выдерживает. Он хочет пройти чуть-чуть повыше. И бац! Я уже пролетаю сквозь его обломки! Горячий привет Сталину!
Лизель: Браво!
Мицци: Тсс!…
Ганс: Три сбитых самолета… за один вылет… Но что такое? Я горю! Ну, старушка моя, только не подведи! Боже милостивый, только бы дотянуть до берега! Давай, старая добрая подружка! Так называл свою машину наш командир эскадрильи. И тут затрещало крыло. Не дергайся, Ганс, иначе утонешь! И вот наконец-то внизу земля. Какие-то луга. Только бы не врезаться в каменную стену, там, впереди! Удар — и я на земле! Сел без шасси, прямо на брюхо! (Он изображает вибрацию приземлившегося без шасси самолета.) А стена все ближе и ближе! Неужели это конец, Ганс?! О чудо! Машина замирает! А теперь поскорее наружу. Может взорваться бензобак! Машина уже в огне! (Он выпрыгивает из самолета.) Скорее! Подальше отсюда! Через стену! (Выпрыгивает из окна.)