Тишендорфер: О да, с удовольствием. Кофе у вас отличный.
Агнес: Это смесь. Тут несколько сортов. (Наливает Тишендорферу еще кофе, пододвигает ему кекс.) Еще кусочек кекса.
Тишендорфер: С наслаждением. Это не кекс — это поэма. Вы сами пекли?
Агнес: Сама.
Тишендорфер: Примите мои комплименты.
Агнес: Я всё мучное сама пеку.
Йозеф (Протягивая ей свою чашку.): А мне еще кофе?
Агнес: У тебя же давление, тебе нельзя.
Йозеф: Нет у меня никакого давления! Это уж у Вальтера скорее давление.
Агнес кладет ему кусок кекса.
Тишендорфер: У меня? С чего ты взял?
Йозеф: Да вон лицо-то у тебя красное.
Тишендорфер: О, это не от кофе. Это от вина.
Йозеф: Не все ли равно, от чего.
Агнес: Но на сей раз ты выпьешь с молоком.
Йозеф: И не подумаю.
Агнес: Ну, как знаешь, только потом не жалуйся и меня не ругай.
Йозеф: Как будто я когда-нибудь жаловался.
Агнес: Ой-ой-ой.
Йозеф: Так какое у тебя давление?
Тишендорфер: У меня? Понятия не имею.
Йозеф: Ты что же, даже не ходишь иногда к врачу?
Тишендорфер: Ах, знаешь, я вообще стараюсь избегать врачей, по возможности.
Йозеф встает, направляется к серванту, начинает в нем рыться.
Тишендорфер: Врачи — они обязательно что-нибудь найдут, и тогда уж точно объявят тебя больным. А так я здоров, как бык…
Агнес: Что ты там ищешь?
Йозеф: Нашел уже… Здоров, говоришь… Ха-ха… Как бык! (Возвращается к дивану и извлекает из коробки тонометр.) Снимай пиджак.
Тишендорфер: Зачем?
Агнес: Йозеф, не станешь же ты…
Йозеф: Что значит не стану? Ясное дело, мы померим ему давление. Ему это тоже наверняка интересно.
Тишендорфер: И ты умеешь с этим обращаться?
Йозеф: А чего тут уметь? Легче легкого.
Тишендорфер: Я даже не знаю…
Йозеф: Ты с этим не шути. За давлением следить надо. Снимай пиджак.
Тишендорфер снимает пиджак.
Йозеф: Закатай рукав.
Тишендорфер закатывает рукав рубашки, Йозеф накладывает ему жгут.
Агнес: Йозеф, но если господин Тишендорфер вовсе этого не хочет!
Йозеф: Быть этого не может. Это каждого интересует. (Пускает вход тонометр. Заканчивает измерение.)
Тишендорфер: Ну?
Йозеф: Погоди…
Йозеф повторяет всю процедуру еще раз. Агнес заглядывает ему через плечо.
Тишендорфер: Ну и что?
Агнес: Сто семьдесят на девяносто.
Тишендорфер: Это хорошо или плохо?
Агнес: В вашем возрасте лучше и быть не может.
Йозеф: Слишком низкое.
Агнес: Вот уж нет. Как у здорового шестидесятилетнего.
Йозеф: Но ему давно уже не шестьдесят, значит, для него это низкое.
Тишендорфер: Людям свойственно стареть, как я слышал… Ладно, давай теперь тебе измерим.
Йозеф: Зачем? Я свое давление и так знаю. (Порывается спрятать прибор.)
Тишендорфер: Я тоже не прочь купить себе такую штуку и хотел бы посмотреть, как ею пользоваться.
Йозеф: Это очень просто. В инструкции все написано.
Агнес: Йозеф, ну не упрямься же так. Если господин Тишендорфер хочет испробовать аппарат…
Йозеф: Ну хорошо… Тогда пусть испробует… на тебе. (С явной неохотой извлекает прибор обратно.)
Тишендорфер: А почему не на тебе?
Йозеф: Ну хорошо, хорошо! Если тебе непременно хочется знать, насколько у тебя пониженное, ради Бога… Я-то хотел избавить тебя от шока.
Йозеф снимает пиджак, закатывает рукав рубашки, Агнес показывает Тишендорферу, как накладывать жгут.
Тишендорфер: И какое же давление считается нормальным в нашем возрасте?
Йозеф: Ну, совсем точно сказать нельзя, но примерно сто девяносто на сто пять… или что-то около того.
Тишендорфер: Да, тогда, наверно, тебе и впрямь надо следить за собой.
Агнес: А я что ему говорю: у него повышенное.
Йозеф: Что вы в этом понимаете?! Да не накачивай ты так!