- А первого? - хором спросили мы с Лешей.
- Первый уже заходил к Варваре. В конце апреля. Высокий, крупный, темноволосый, с дорогим портфелем.
- Анненский! - догадалась я. - Пришел воровать мою картину.
- Так вот, увидев друг друга, оба остолбенели и, как показалось Софочке, испугались. Потом первый, со свертком, шагнул вперед, вгляделся в лицо второго и изумленно спросил: "Вы?.." Второй взял его за рукав и предложил объясниться в более подходящем месте.
- Ты показал Софочке портрет Виктора?
- А ты как думаешь?
- Он?
- Ну, на сто процентов она не уверена - лицо второго было в тени. Но на девяносто - пожалуй. Вы понимаете, что из этого следует?
- Анненский не был сообщником Синей Бороды, - сообразила я. - Он трепался о своих клиентках без всякой задней мысли. А увидев Виктора в подъезде одной из них, догадался, что тот использует его сведения в каких-то неблаговидных целях.
- Точно. И сразу стал опасен для Виктора. Правда, у Анненского и у самого было рыльце в пушку, поэтому он не бросился бы немедленно разоблачать негодяя, но, если бы до него дошел слух о погибших клиентках...
Закончить мысль Марку помешал приход Генриха.
- Это не она, - сообщил он, сунув голову в гостиную и пошел переобуваться.
- Как не она? - ахнула я.
- Что не она? - не понял Леша.
- Ты уверен? - спросил Марк.
Генрих снова возник в гостиной, на этот раз целиком. Отвечать на вопросы он начал в обратном порядке.
Марку:
- Уверен.
Леше:
- Не она, не Белоусова, звонила Варьке.
На мой вопрос он затруднился ответить, поэтому отчитался подробнее:
- Я решил действовать в лоб. Дождался, пока объект выйдет из дому, нагнал ее у булочной и изобразил нехитрую пантомиму. Сначала обалдело на нее уставился. Потом, как бы колеблясь, зашагал дальше, но тут же вернулся и говорю: "Знаете, девушка, вы до боли похожи на мою одноклассницу, мою первую любовь. Не подумайте чего плохого, у меня нет никаких далеко идущих или, упаси бог, неприличных намерений, но, может быть, вы не откажетесь посидеть со мной в кафе-мороженом? На меня нахлынули воспоминания юности, и мне хотелось бы ненадолго удержать их". Она лукаво улыбнулась и спросила, уверен ли я в чистоте своих намерений. Я ударил себя в грудь и поклялся бородой поволжского дедушки. Она рассмеялась и согласилась. Мило посидели. Не буду утомлять вас подробностями, но она без всякого нажима поддалась на мою провокацию, охотно вспомнила несколько случаев из своего школьного детства, а когда я спросил, видится ли она с кем-нибудь из одноклассников, легко и естественно упомянула о вчерашнем Варькином визите. Мало того, упомянув о нем, с энтузиазмом переключилась на воспоминания о Варваре. В частности, воспроизвела близко к тексту одно ее школьное сочинение. - Генрих закрыл глаза и процитировал: - "В комедии "Горе от ума" А.С.Грибоедов использовал следующие сатирические приемы. Первый: говорящие фамилии. В скобочках Фамусов, Молчалин, Скалозуб. Второй: диалоги "глухих"..."
- Хватит, Генрих! - запротестовала я.
- Еще она рассказала, как военрук набирал команду для каких-то военно-спортивных состязаний и по ошибке назвал Варьку Клюквиной, а она...
- Перестань! - Я замахала руками, как мельница. - Все! Я верю! Верю, что это не Белоусова.
- А почему? - спросил дотошный Леша.
- Потому что не станет тайная врагиня, только что устроившая мне подлянку, весело смеяться, обсуждая с незнакомцем мои школьные подвиги.
- Не знаю, не знаю... - протянул Леша с сомнением.
Но тут в квартиру ворвался Прошка.
- Я знаю! - закричал он прямо с порога. - Знаю, кто собирал сведения для Синей Бороды!
- Кто?! - вкрикнули мы одновременно.
Прошка горделиво вступил в комнату и попытался выдержать паузу, но его так распирало, что ответ вылетел как пробка из бутылки теплого и основательно взболтанного шампанского:
- Инна!
- Но... зачем?..
- Она знакома с Виктором?
- Она его сообщница?
Вдоволь насладившись нашей растерянностью, Прошка снизошел до объяснения:
- Она не знала, что собирает их для Виктора. Думала - для Доризо. Точнее - для книги.
- Для какой еще книги?
Ответ Прошки был длинен и обстоятелен. Начал он издалека.
* * *
Два года назад Инна закончила пед по специальности "русский язык и литература". Вообще-то она поступала на журфак, но не прошла по конкурсу. Работа в школе ее не привлекала, но заниматься страхованием или впаривать на улицах товар растерянным прохожим ей хотелось еще меньше, а более приличных вакансий не нашлось. Пару месяцев она обивала пороги, все больше погружаясь в депрессию, из которой ее, как и следовало ожидать, вытащил рыцарственный Доризо.
- Не вижу тут повода для уныния, - сказал он, когда девушка поведала ему свои печали. - Тоже мне радость - пахать в офисе от зари до зари под бдительным оком хамоватого начальства! Прежде чем добиваться этого сомнительного счастья, сформулируй: что тебе нужно? Творческая работа и умеренный заработок, так? Скажем, долларов пятьсот для начала...
- Пятьсот - это много, - улыбнулась Инна, с обожанием глядя на любимого.
- Пятьсот - это не деньги, - отмахнулся тот и продолжил свою мысль: Ты поступала на журналистику, проходила творческий конкурс, значит, писать, в принципе, умеешь. Ну и пиши! К примеру, любовные романы. Спрос на них никогда не иссякнет, потому что дуры у нас не переведутся. Много времени не потребуется - это тебе не "Мастер и Маргарита". Чтобы сварганить нетолстую книжицу, месяца вполне хватит. Фактуру буду поставлять я. Вот и мой плейбойский опыт пригодится! Эта макулатура ведь чем отличается? Правильно абсолютным неправдоподобием. Если твои героини будут живыми, если ты будешь вкраплять в свои романцы элементы узнаваемой реальности, выгодно отличаясь от прочих сказочниц, то через годик-другой твои книжки будут подчистую сметать с прилавков в день поступления в продажу. Пойдут переиздания, издания в переплетах, и пять сотен постепенно дорастут до пяти тысяч. А это уже деньги.
Инна, как всегда, вняла совету кумира. И уселась за компьютерный стол. Легкость, с которой удалось пристроить первый же романчик, ее поразила. Правда, получила она не пять сотен, а всего две, но для замужней женщины, необремененной детьми, и это совсем недурно.
Олег сдержал свое обещание и честно поставлял ей фактуру. Приносил фотоснимки женщин, давал тонкие психологичные характеристики, рассказывал об обстоятельствах знакомства, разыгрывал в лицах забавные сценки, описывал необычные или просто любопытные судьбы. За год Инна написала шесть книжиц, и тиражи раз от раза становились все солиднее. Наконец она удостоилась издания в переплете или, как говорят в народе, в "твердой обложке".
- Все! Пора выходить на новый уровень, - провозгласил Олег, разглядывая толстую глянцевую книгу, содержавшую два последних опуса. - Пришло время написать большой роман с настоящей интригой. У меня есть идея.
Идея Инне очень понравилась. Она была достаточно оригинальна и сулила богатые возможности. Сюжет романа выглядел так.
Главный герой - обаятельный мошенник - зарабатывает себе на сладкую жизнь, обчищая немолодых одиноких женщин. Менее прибыльная работа в банке позволяет ему выбирать жертвы с не слишком солидным, но и не копеечными банковскими счетами. Помощница мошенника (естественно, молодая и красивая) собирает сведения о личной жизни курочек, способных снести золотое яичко. Выбрав кандидатку, которая отвечает требованиям, - одинокая, замкнутая, неизбалованная мужским вниманием, не склонная к транжирству, скрытная в денежных делах, - герой начинает ее обхаживать, доводит до полного размягчения мозгов, выманивает деньги и смывается. Затем находит новую кандидатку и работает по той же схеме.