Думаю, можно улучшить технологию, и довести ее до одного. Тогда будут распознавать одну купюру из ста, и это при условии, что их будут проверять. А большинству людей так и вообще наплевать. Такие вот дела.
Мастерскую можно было прокачивать, покупая новые устройства, или обеспечивая ее более качественным сырьем. Но у нас пока не было ни возможности, ни желания этого делать. С тем, что уже есть, разобраться бы.
Эту бумажку я взял с собой для демонстрации. На самом деле у Джо был с собой чемодан, в котором лежали первые шестнадцать сотен фальшивых купюр. Все, что мы изготовили за прошедший месяц.
— Нам нужны каналы сбыта, — сказал я. — У тебя есть нужные нам контакты. Мы можем поделиться с тобой выручкой, а ты сведешь нас с нужными людьми.
Бруни задумался, и принялся постукивать пальцами по столу. Либо думает, как решить проблему, либо уже знает решение, и думает, сколько за это запросить. Зная нашего капо, скорее всего второе.
— Половина, — сказал он. — Вы будете отдавать мне половину дохода. Тогда я сведу вас с нужными людьми.
— Половина? — спросил Джо. — Но ведь это восемь тысяч баксов! Не много ли бу…
— Твой стандартный откат с наших дел — десять процентов дохода, — прервал я своего напарника. — Мы готовы дать пятнадцать. Исключительно из уважения к тебе.
— Тридцать, — ответил он.
Не сбавил бы ты так резко стоимость своих услуг, я бы не стал торговаться дальше. Но у меня появилось стойкое ощущение, что Генри можно прогнуть. Треть от суммы — это больше пяти кусков баксов. Если считать на реальные деньги — месяц безбедной жизни. А то и больше.
Да, недавно мы радовались, если нам удавалось заработать двадцатку за день. А теперь… А ведь других доходов у нас никто тоже не отбирает: профсоюзы, дань из разных заведений, случайные приработки. Нормальная сумма в итоге скопится, жить можно, и совсем не бедно.
— Двадцать. Одна пятая. Весь риск на нас, от тебя требуется только свести нас с нужным человеком. Тебе все равно ничего не грозит.
— Двадцать пять. Четверть, и ни центом меньше. Так-то оно так, да только мне еще с доном делиться.
— Ты дону стандартный откат платишь. Но ладно, четверть, так четверть. Хорошо, мы согласны.
Двенадцать тысяч долларов в месяц, минус пять процентов Фрэнки за работу, минус расходы на сырье, но это немного — долларов двести в месяц. Получается десять тысяч восемьсот долларов на двоих.
Сколько-то попросит посредник, платить ему придётся на постоянной основе. Но все равно много.
— У вас есть, что показать? — спросил Генри. — Или прикинуть пришли.
Я кивнул Джо, тот положил на стол дипломат, вскрыл замки, и развернул его так, чтобы продемонстрировать нашему капо содержимой. Аккуратные пачки, перевязанные бумажными ленточками. По сотне купюр в каждой, шестнадцать штук.
— Отлично, — Бруни встал с кожаного кресла, мы тоже поднялись. Он подошёл к вешалке, и принялся надевать пальто. — Поехали, сведу вас с кое-кем из жидов. Его зовут Моше, он крутит кучу финансовых операций для своей банды, но и приработками на стороне не брезгует. Кто-то вроде консильери. Ростовщичество, отмывание денег… Полезный человек, он помог мне купить клуб.
Генри больше не сидел в кафе «У Фрэдди», он действительно приобрел себе клуб-кабаре, где и встречал гостей. Девчонки, танцы, выпивка — все у него было. Место считалось респектабельным, то, что его владельцем был член Организации, добавляло ему баллов в глазах людей.
Нам тоже придется обзавестись бизнесом, постоянно платить бухгалтерам за отмывку денег не хотелось. Лучше уж начать свое дело, и нанять обычного НПС. Дешевле будет.
А еще лучше, если дело будет приносить дополнительный доход. Тогда получится совсем хорошо.
Мы прошли через второй этаж, где находили подобные помещения, и спустили вниз. Прошли через клуб, который в это время дня, естественно не работал, танцпол был пуст, и даже стулья перевернуты.
Вышли на улицу, и я повел всех к своей машине. Именно на ней мы и приехали к клубу. Вопреки обыкновению Генри сел на переднее сиденье. Видимо, собирался показывать дорогу.
Я завел двигатель, включил поворотник, дождался пока мимо проедет машина, а выезжать на дорогу будет безопасно. Тронулся с места и медленно покатил вперед.
— Где еврейский квартал знаешь? — спросил Генри.
— Да, — кивнул я.
Конечно, я ни разу не бывал в тех местах, что мне там делать, но в целом по городу покатался нормально, и много знал о его криминальной жизни. В особенности то, в какие районы лучше не соваться.
Еврейский квартал одним из них не был, у семью Гвидичи с жидами был строгий нейтралитет. Официально мы, конечно, не сотрудничали, но мир блюли. Оно и к лучшему.