- Так тут один из парней с "Длинной Девятки", - сказал Айвз. - Это хорошо. Теперь мы узнаем, что же намерен предпринять мистер Фрум. Я слушаю тебя, дружок!
Лаудон прислонился спиной к стойке бара. То же сделал и Максуин. Лаудон сказал:
- Фрум мне не говорил. Но я могу догадываться. - Он вспомнил "Винчестер", который Скоггинз сунул ему в двуколку; в таком тесном помещении револьвер был бы удобнее. - И догадки мои такие, что Фрум собирается повесить каждого скотокрада, какого найдет - отсюда и до Йелоустона.
Айвз спросил - уже жестче:
- И когда эта проклятая работа начнется, ты будешь ехать рядом с Фрумом?
В мозгу у Лаудона колотилась мысль, что еще можно выкрутиться, но рядом был Максуин, и это меняло дело. Он должен был что-то доказать Максуину.
- Думаю, что да, - сказал он.
Айвз оглянулся на своих людей.
- Слышали?
Те продолжали понемногу двигаться, расходясь пошире.
Тут послышался напряженный голос Максуина:
- Джек, это мой друг.
Айвз повернул к нему твердый взгляд.
- Ты в этом уверен, Джо?
- Конечно, уверен.
- А может, и твой друг тоже, - сказал Лаудон, стараясь выдержать беззаботный тон, - Когда она в следующий раз будет прятаться в задней комнате и ждать тебя, Джек, так ты ее предупреди. Ты ей скажи, что если она прячется за дверью, так лучше пусть не оставляет шляпу на столе. Особенно шляпу с цветочками, которую легко запомнить.
Лаудон слышал, как резко втянул воздух Максуин.
Темная краска гнева залила лицо Айвза.
- Черт тебя возьми, ты меня еще и подкалываешь!
- Ну, тогда, - сказал Лаудон, - дело становится сугубо личным и касается только меня и тебя...
Это - как покер. Человек берет карты, которые ему сдали, и если они недостаточно хороши, то остается только блефовать.
Но Айвз покачал головой.
- Нет, дружок. Мы не станем выворачивать это дело наизнанку, чтоб оно подошло под твои хитрости, - он глядел прямо на Лаудона, но обращался к своим людям. - Легкая добыча, ребята. И одним меньше будет против нас, когда "Длинная Девятка" начнет облаву.
Лаудон сказал, обращаясь к Максуину:
- Вот это - мужчина, который играет в мужские игры?
Максуин вытащил револьвер.
- Я послал за ним, когда он появился в городе, Джек. Ты это понимаешь? У меня к нему дело есть, - свободной рукой он полез в карман, вытащил пять серебряных долларов и составил их в столбик на стойке. Все это время он не отводил глаз от Айдахо-Джека, - Я тебе эту пятерку должен вот уже два сезона, Джесс, - сказал Максуин. - Забирай их и уходи.
Лаудон сказал:
- Я привык сам давить своих змей, Джо. Ты это знаешь.
- Бери! - настаивал Джо Максуин.
Лаудон сунул деньги в карман.
- Ты идешь со мной, Джо?
Максуин покачал головой.
- Ладно, ты свое доказал, локо (Локо (исп.) - сумасшедший.), дурак чертов. Я тебе должен за выпивку - и за науку. А теперь убирайся ко всем чертям!
Лаудон сказал:
- Если тебе что понадобится для дальней поездки, так зайди ко мне.
А потом он услышал донесшийся с реки свисток парохода - резкий и чистый.
- Пора рабочему человеку возвращаться к своей работе, - сказал он. Айвз стоял, встревоженный и недовольный, сдерживаемый револьвером Максуина, и собственной неуверенностью. Лаудон, продолжая стоять у стойки, спросил Максуина:
- С тобой все нормально будет?
- Конечно, - сказал Максуин, и лицо его стало горьким. - Я - слишком крупная карта, чтобы выбросить в снос. Умный игрок не сбрасывает тузов.
- Это правда, - сказал Лаудон и направился к двери. Твердые шаги его сапог в повисшей тишине прозвучали особенно резко.
2. ПАРОХОД У ПРИСТАНИ
Он шагал по тротуару, стараясь не думать, от какой большой неприятности он едва-едва спасся только что в "Ассинибойне". Его все еще не покидало беспокойство за Джо Максуина и, выйдя из салуна, он остановился в ожидании. Стоит грянуть выстрелу - и он тут же бросится назад с револьвером наготове. Он опустил голову, прислушиваясь, и плечи его немного ссутулились. Ничего. Что ж, - решил Лаудон, - с этого момента Айвз будет обходиться с Джо Максуином поосторожнее... и говорить тоже... Потом он рассмеялся. Он надеялся выставить Айвза таким типом, который без своей компании в Драку не полезет, - чтобы показать Максуину, с кем тот связался. Что ж, неплохо сработано!
А на реке, мелькая среди ив, все увеличивалась в размерах "Красавица Прерий", склепанная в Питтсбурге и предназначенная для плавания по реке Миссури. Лаудон подумал, что ее каюты вмещают не больше тридцати пассажиров. Груз, должно быть, - годичная партия продовольствия и вещей для индейцев, товары для магазинов Форт-Бентона и, возможно, горные машины, которые надо будет доставить сухим путем на копи Последнего Шанса... Старое кормовое колесо громко шлепало по воде, и Лаудон ощутил жгучее чувство одиночества, какое испытывает человек, когда слышит гудок паровоза в ночи.
Ему не раз приходилось плавать на этих посудинах. Он вспомнил, как поднимался по реке из Сент-Луиса вместе с Айком Никобаром и Джо Максуином после загула, когда они спустили все, что заработали за сезон охоты на бизонов... да-а, такое путешествие оставляет человеку незабываемые воспоминания. От Сент-Луиса "Красавица Прерий", небось, карабкается месяц против июньской высокой воды, а тем временем мисс Элизабет Бауэр, возвращаясь из Огайо, вероятно, прогуливается по палубе, восторженно восклицая на каждом новом повороте реки. Может быть, они заметят бизонов; может быть, им даже придется задержаться, пережидая, пока какие-то последние остатки северных стад переправятся через реку. Конечно же, будут там яркие лунные ночи и опьяняющие солнечные дни, и пение птиц, и запах тысяч цветов, налетающий из прерии.
А вскоре пароход остановится в Крэгги-Пойнте для разгрузки, хотя вряд ли так уж много здесь выгрузят - хоть грузов, хоть пассажиров. Ну, само собой, племянницу Фрума. Может быть, бочонок виски для салуна. Штуку набивного ситца...
Лаудон добрался до пристани. Там было почти пусто.
Один-единственный человек, выглядевший одиноким и заброшенным, сидел на краю причала, бесцельно глядя перед собой и болтая ногами. Он угрюмо глянул на Лаудона.
- Привет, Джесс.
- Здорово, Клем, - сказал Лаудон и внезапно почувствовал себя неловко.
Клем Латчер был бесцветный человек, с песочными выгоревшими усами, мягким лицом и глазами побитой собаки. Родом он был с Востока, по слухам, имел деньги и получил образование.
Клем кивнул головой в сторону приближающегося парохода.
- Встречаешь кого-то?
- Племянницу Фрума, - сказал Лаудон.
Латчер кивнул.
- Я ее помню. Два года назад она приезжала сюда на все лето. Ей тогда было около восемнадцати. Славная девушка. - Он поднял ноги на причал и обхватил их руками. - Джесс, что собирается предпринять Фрум насчет этих угонов скота?
- Узнаешь, когда время придет, - ответил Лаудон. - Без тебя там не обойдется. Ты ведь поставляешь сено "Длинной Девятке", ты, считай, практически составная часть ранчо. Так что имеешь полное право участвовать в облаве.
Латчер слегка пожал плечами.
- Да я вовсе и не стремлюсь, - сказал он безразлично. - Только не стоило бы Фруму приглашать сюда племянницу в такое время. Я могу себе представить, что он затеет. Он ведь станет вешать всех подряд без разбору. Скажи, Джесс, имеет человек право осудить другого на смерть?
- А где закон, который сделает это за него?
- Фрум - человек правильный, - сказал Латчер. - Но тут он собрался присвоить себе власть и судьи, и присяжных, и палача. Что это ему даст? Хотел бы я знать, размышлял ли сам Фрум на такие темы... - Он не смотрел на Лаудона. - Адди сейчас в городе. Видел ее?
- Нет, - ответил Лаудон ровным голосом.
- Она выбралась нынче утром, вырядилась во все самое лучшее. Я ее сюда привез; но, в конце концов, не могу же я стучать во все двери Крэгги-Пойнта подряд. Я подумал, может, она хочет подъехать на пароходе до Бентона. У нас на ранчо-то жизнь для нее скучная. Ты, Джесс, прошлой зимой сам это видел...