- Но вы резко изменили свой стиль после того, как Джесс Лаудон дал вам отпор.
Айвз нахмурился.
- Это было уже другое дело. Тогда пули предназначались Лаудону. - Он повернулся к Латчеру и его голос стал резче. - Ну, Клем, так в чем дело?
- Меня послал Фрум, Джек. Он сказал, что если ты со своей компанией уберешься прочь, он не устроит погони. Но если вы останетесь, будет облава.
- И он послал с тобой девушку? - спросил Айвз.
- Нет, - сказал Латчер. - Она поехала кататься и заблудилась. Вышло так, что мы случайно встретились. Ничего не оставалось делать, кроме как взять ее с собой.
Айвз возразил с твердой убежденностью.
- Она не заблудилась. Она ехала за тобой.
- Нам с тобой нет нужды сейчас заниматься этим вопросом, Джек. Фрум будет ждать ответа.
- Фрум, - сказал Айвз, - может отправляться прямиком в преисподнюю.
Латчер покачал головой.
- Джек, ты лучше припомни, что сталось со скотокрадами в Джудите во время облавы в прошлом году. - Его лицо омрачилось. - Слушай, я ведь пытаюсь оказать тебе услугу!
- Раньше ты не был такой чертовски заботливый, дружок, - сказал Айвз. - Я припоминаю, как ты вмешался в мою игру в Майлс-Сити. После этого я все мечтал снова повидать тебя.
Его слова о Майлс-Сити, очевидно, относятся к тому, что случилось между ним и Джессом Лаудоном, - подумала она, - к той перестрелке, о которой рассказывал Чарли Фуллер. Но ее поразило, что Айвз пытается повернуть дело против Латчера. Уходя от предмета разговора и поворачивая так беседу, Айвз разрывал в клочки невидимый флаг перемирия, под которым прибыл парламентер. Люди Айвза видели это. Что-то пробежало среди них, лица стали недвижны. Скрипнула на камне подошва чьего-то сапога да от кораля донеслось, как переступают с ноги на ногу лошади. Элизабет вдруг почувствовала себя какой-то бестелесной и посторонней, но в то же время в центре событий, так, будто она стояла вон на том гребне и видела себя посреди этих людей - и, в то же время, была здесь и чувствовала, как от искры, брошенной Айвзом, занимается огнем настроение этих людей, пламя распространяется все шире и вот-вот опалит ее и Латчера.
Латчер пожал плечами.
- Я должен привезти Фруму твой ответ. А тем, что есть между нами личного, мы можем заняться в другой раз.
- Ответ может отвезти девушка, - сказал Айвз.
Элизабет посмотрела на него прямо.
- Я приехала сюда с мистером Латчером, и уеду только с ним вместе. Или вы забыли, что он приехал в качестве парламентера, мистер Айвз?
Айвз стоял молча, и она видела, какая в нем идет борьба. И еще, наблюдая за ним, она пришла к убеждению, что именно его имя не хотела открыть Адди Латчер в тот день, когда Клем допрашивал ее. Потому что Айвз явно желал смерти Латчера, и истоки этого желания были куда глубже, чем случай в Майлс-Сити. Но что-то еще проступало в этом натянутом лице - и становилось все заметнее, когда он смотрел на нее. Снова человек одного племени пытался оценить чужого; и тут она поняла все до конца.
Он воображал себя джентльменом, и это представление было для него дорого, настолько дорого, что он не хотел показать себя перед нею бесчестным.
- Отпустите их, - сказал он. - Пусть едут.
Латчер поддернул поводья и тронул лошадь, то же сделала Элизабет. Как будто единодушный вздох пробежал по людям Айвза, а потом кольцо разомкнулось перед двумя всадниками, двинувшимися к берегу реки. Почти мгновенно их поглотила тьма, и во тьме они повернули вверх по течению. Оба молчали. Латчер выбирал дорогу, и через некоторое время он повернул от реки к югу и двинулся между высокими стенами каньона. Элизабет заметила, что ее трясет.
Нескоро выбрались они в прерию. На востоке над бедлендами разливалось серебро луны.
Латчер натянул поводья и внимательно прислушался. Элизабет тоже попыталась прислушаться; но звуков погони не было. Ей хотелось, чтобы Латчер заговорил, сказал что-нибудь - что угодно, но он не сделал этого. Они поехали дальше.
Он проводил ее до школы. Он, конечно, намеревался ехать на "Длинную Девятку", но перед тем, как оставить девушку, он натянул поводья. В звездном свете лицо его было утомленным и грустным. Ему хотелось сказать что-то, поняла она, но он не сразу решился на это.
- Спасибо вам, мисс Бауэр.
Он знал. То, что узнала она у Замковой Излучины, понял и он, потому что лицо Джека Айвза было для него такой же открытой книгой, как и для нее. Он благодарил не за то, что она спасла ему жизнь, а за то, что так и не вылилась в слова тайна, известная им обоим, ставшая общей с того самого момента, когда они встретились у подножия гребня и она ответила ложью на его вопрос. Теперь в ней поднималась жалость, ей так хотелось сказать что-нибудь, чтобы успокоить его, - но для слов по-прежнему не было места. И не будет никогда. Его рана была неприкосновенна.
Она попыталась улыбнуться.
- Спокойной ночи, Клем.
Она проводила его взглядом, потом поставила на место лошадь и поспешила в дом. Заперла дверь - и привалилась к ней спиной. У нее было такое чувство, будто она пытается скрыться - скрыться оттого, что увидела в его глазах в момент прощания. От этого, и от чего-то еще, что уже нависло страшной угрозой, но чему она пока не нашла названия. Она знала только, что чувствует себя страшно одинокой и страшно напуганной. А потом вспомнила, какое известие Латчер вез Фруму - доклад о неудаче; и теперь поняла, что вот это и есть второе ужасающее событие, случившееся в этот вечер. Только теперь она полностью поняла, что это было за поручение и каковы будут последствия.
16. НОЧЬ ПЕРЕД БУРЕЙ
Айвз! Айвз! Айвз!
Фрум сидел за столом у себя на кухне, перед ним стыл ужин, а в мыслях пульсировало это имя - с того самого момента, как Лаудон заговорил с ним во дворе час назад. Господи Боже, но ведь этот Лаудон как будто вышиб опору из-под него. "Это из-за жены Латчера, - сказал Лаудон. - Она была женщиной Айвза". Именно из-за этих слов Фрум потерял аппетит.
Айвз! Этот... этот дешевый самодовольный шулер! Этот трусливый скотокрад, орудующий под покровом ночи! Подумать только, она... она пожелала Айвза, человечишку самого низкого пошиба, когда могла бы выбрать его самого - Питера Фрума! Что делает женщину такой дурой? Он чувствовал отвращение к ней: никогда больше он на нее и не взглянет! Он твердил это себе - и знал, что все равно придет к ней снова. Черт побери, придет - хотя бы для того, чтобы не уступить Айвзу поле боя.
Вот, оказывается, почему Адди была так нерешительна сегодня! Он вспомнил, как нетерпеливо заверял ее, что Клем уехал по делам "Длинной Девятки" и потому нечего беспокоиться. Но она все равно твердила "Я боюсь... я боюсь..." Теперь он понимал, что боялась она не только из-за возможного возвращения Латчера. Нет, черт побери! Был и другой человек, который мог спуститься по склону, увидев, что кораль, где обычно стояла лошадь Латчера, пуст.
Айвз!
Этот человек отправился в Майлс-Сити в то же самое время, когда там была команда Лаудона - и Латчер вместе с ними. Так вот почему Адди Латчер оставила дверь открытой для Питера Фрума! Как тошно осознавать это! Но с тех пор Айвз, несомненно, уже приехал обратно. И уж Адди-то знала об этом, будьте уверены! Потому-то она так переменилась сегодня...
Господи Боже, а он-то мечтал, как поедет к ней! Он ведь и Латчера отправил в бедленды больше для того, чтобы была возможность съездить к ней. Уж перед собой-то он не хитрил насчет этого дела, хоть тогда, хоть сейчас. Правда, он допускал, что из-за бешеной дури этого бандюги Латчер может и не вернуться, хоть какой бы там он ни был парламентер. Но он предупредил Латчера об опасности. "Вы ведь понимаете, что это Рискованно?" - он напоминал Латчеру несколько раз.
Он явственно вспоминал, как Латчер кивнул в ответ - как деревянный, без всякого выражения на лице Что ж, если теперь Латчер мертв, никто не сможет упрекнуть Фрума, что он послал человека на смерть Латчер поехал добровольно. В конце концов, эта последняя попытка решить дело миром была необходима; уж теперь-то Элизабет не сможет стоять на дороге и выкрикивать обвинения, когда Питер Фрум снова поведет всадников "Длинной Девятки" в набег.