- Так, так... - одобрительно кивает Кузьмич.
- Потом. В Одессу срочно летал Клячко. Цель пока неясна. Там же, в Одессе, вероятно, жил и работал Зурих. По крайней мере, там он получил командировку в Москву и, конечно же, туда угнал вагон дефицитного керамзита. Ну что еще? Кочерга замечена в спекуляции кофточками, которые обнаружены у Зуриха. Наконец, Зурих был в близких отношениях с этой девицей и в Москве подарил ей дорогое кольцо с надписью. Вот, пожалуй, и все... Да! Возможно, что в Одессу Зурих направил какого-то головореза, который звонил Пирожкову. Вот и все факты по Одессе.
- Немало... немало... - задумчиво произносит Кузьмич и мнет в пепельнице недокуренную сигарету. - Очень даже немало... Сам, надеюсь, видишь. Итак, надо ехать, - он решительно прихлопывает ладонями по столу. Непременно надо ехать. Очень все там серьезно.
- Конечно, Федор Кузьмич.
- Вот и поедешь. С Денисовым.
- Нет, Федор Кузьмич, - твердо говорю я. - С Денисовым я бы не хотел ехать.
- Это еще почему?
Кузьмич сердито и удивленно смотрит на меня.
- Именно потому, что там все очень серьезно.
- Что-то я тебя не понимаю, милый мой. Что ж, по-твоему, Денисов плохой работник?
- Не в этом дело. Просто психологическая несовместимость. И потом... я не люблю равнодушных.
С Кузьмичом я привык быть всегда откровенен. Я ему очень верю, нашему Кузьмичу. И он это знает.
- Та-ак... - задумчиво произносит Кузьмич. - Интересно. Однако и одному тебе будет трудно.
- Там есть отличные ребята.
- Это конечно. И все же требуется рядом человек... Узел-то запутанный. Эта самая Галина и ее окружение... Гм... И человек должен быть умный, опытный и... какой-то другой, чтобы посмотреть на все по-другому, заметить, чего ты можешь не заметить...
Кузьмич размышляет вслух, навалившись грудью на стол, и, прищурившись, смотрит куда-то в пространство:
- А что, если... Гм... если послать с тобой женщину?..
- Женщину?! - изумленно переспрашиваю я. - Это еще зачем?
Кузьмич усмехается.
- Красивую молодую женщину. Нашего работника, конечно.
- Мужчина надежней!
- Гм... видно, что ты с женщинами не работал, - очень серьезно говорит Кузьмич. - А они, милый мой, могут быть неоценимыми работниками. У них свои качества, которых у нас нет. Не замечал? Например, особая интуиция и особая наблюдательность. С ними иной раз скорее будут откровенны и легче вступят в контакт.
Я невольно улыбаюсь.
- Уговорили, Федор Кузьмич. Надо только найти стоящего человека, замечаю я.
- Конечно, - соглашается Кузьмич. - Найдем. Есть у нас такой человек.
- Кто же это?
- Да вот хотя бы Златова Лена. Очень хороший работник.
- Лена?!
У меня, очевидно, в этот момент очень глупый вид. И Кузьмич еле заметно усмехается.
Я решаю ничего не объяснять. Кузьмич опять скажет, что все это мои причуды и нервы.
- Вставай, пошли, - говорит Кузьмич, потягиваясь. - Поздно уже. Завтра утром все обговорим окончательно.
Я машинально поднимаюсь и устало тру лоб. Черт возьми, слишком уж много впечатлений для одного дня.
Утром в кабинете Кузьмича я застаю высокую молодую женщину, светлые, с рыжеватым отливом волосы аккуратно собраны в тугой пучок на затылке, на впалых щеках чуть заметный румянец, строгая вертикальная складка залегла между тонкими бровями, серые глаза смотрят сухо и внимательно. Ей бы еще очки в роговой оправе. Типичная "училка", да и только.
Впервые я вижу Лену так близко. Тогда, в троллейбусе, она показалась мне куда симпатичнее.
Кузьмич нас друг другу представляет, деловито и вполне официально.
- Старший лейтенант Лосев Виталий Павлович. Лейтенант Златова Елена Павловна...
Тут он на секунду останавливается, удивленный неожиданным совпадением, оглядывает нас и усмехается.
Мы тоже невольно, хотя и весьма сдержанно, улыбаемся.
- И в самом деле похожи, - говорит Кузьмич. - Оба длинные, худые, светловолосые. И даже лицом, пожалуй, похожи.
- Обрел себе сестрицу на старости лет, - шучу я без особого, впрочем, энтузиазма.
Лену эта мысль тоже, кажется, в восторг не приводит.
- А что? Такая легенда тоже может пригодиться, - серьезно подтверждает Кузьмич. - Пока что извольте друг друга по имени величать. С первого раза привыкайте.
- Доброе утро, Леночка, - говорю я чуть насмешливо.
- Доброе утро, Виталий, - сдержанно отвечает она мне.
Нет, я решительно недоволен такой сестрицей. "Синий чулок" какой-то. Что только нашел в ней Игорь? Впрочем, я ей, кажется, тоже не слишком пришелся по душе. Такие ощущения почти всегда взаимны, кстати.
Кузьмич, по-моему, все замечает, но вида не подает.
- Так вот, милые мои, - говорит он. - Летите вы завтра. День даю на подготовку. Ты, Виталий, сейчас полностью введи Лену в курс дела. Все обсудите. Наметьте легенду, кто вы, откуда и так далее. Это на случай контактов. И помните, задача ваша не только обнаружить и задержать Зуриха. Его там вообще может не оказаться. Надо еще выявить все его связи, найти ниточки, ведущие к убийству, а они там есть, не зря Клячко летал в Одессу. Вечером встретимся и все окончательно уточним. Вот так. Вопросы есть?
- Есть один, - говорю я. - Вы не звонили больше в Пунеж, Федор Кузьмич.
- Нет, - сдержанно отвечает Кузьмич. - Ну ступайте.
Мы выходим из кабинета. Я галантно пропускаю Лену вперед.
По дороге я заглядываю в комнату, где сидит Валя Денисов. Он, к счастью, на месте.
- Пойдем, - говорю я ему. - И захвати свою папку. Надо ввести товарища в курс дела.
Мы уже втроем идем по коридору и заходим в мою комнату.
Пустой стол Игоря вызывает у меня какое-то сосущее, тоскливое чувство. Я бросаю быстрый взгляд на Лену. Серые глаза ее смотрят по-прежнему отчужденно и сосредоточенно. Она вся ушла в себя и не делает никаких попыток наладить хоть какой-то контакт со мной. Ну и особа.
Мы усаживаемся возле моего стола, и Валя раскрывает папку.
- Давай, - говорю я. - Мне тоже не грех вспомнить все детали.
Валя, кстати говоря, идеальный накопитель всяких сведений. У него не только феноменальная память, он еще умеет сгруппировать, сцепить факты и педантичнейшим образом разложить их по нужным полочкам. В этом смысле одна его таблица чего стоит.
Ровным голосом Валя начинает докладывать все дело с самого начала, от последней кражи в гостинице и исчезновения Зуриха.
Некоторое время мы втроем обсуждаем всякие подробности, и, судя по коротким репликам Лены и ее вопросам, я убеждаюсь, что она прекрасно во всем разобралась и вообще не новичок в нашей работе. Это меня несколько примиряет с ней. Потом Валя выходит, и мы остаемся вдвоем.
- Ну так как, - говорю я, - вариант "брат - сестра" для внешних контактов принимается? Все другое, я думаю, будет сложнее.
- Пожалуй, - соглашается Лена.
- Тогда сразу переходим на "ты", - бодро говорю я и, не удержавшись, прибавляю: - На будущее тоже может пригодиться.
Лена бросает на меня внимательный взгляд и неожиданно спрашивает:
- Откаленко в Пунеже?
- Да.
- Есть что-нибудь от него?
- Пока ничего.
Она смотрит на меня все так же внимательно.
- Почему вас...
- Тебя, - поправляю я.
- Да. Почему тебя это беспокоит?
- Что именно?
- Что он молчит.
- С чего ты взяла, что это меня беспокоит?
- Так мне показалось. Это правда?
- Не совсем.
Лена пристально смотрит мне в глаза и сухо произносит:
- Если не хочешь говорить, не говори. Только обманывать меня не надо. На будущее это тоже имей в виду... Виталий.
Мне становится неловко, и в то же время возникает глухое раздражение. Что это, в самом деле, за менторский тон. Учить меня будет эта "училка", как вести себя.
- Хорошо, - сдержанно отвечаю я. - Буду иметь в виду, - и добавляю: Давай закончим легенду. Кто наши родители? Твои, например, кто?