- Евгений, - мысленно махнув на все опасения и просто тревожные мысли рукой, протянул я ему ладонь для рукопожатия, - ты прав: в прошлой жизни я был даже побольше тебя.
- Рад знакомству! - Бродяга осторожно сжал мою ладонь. – Расскажешь, как ты сюда попал?
- В это тело, или в этот мир? – уточнил я.
- То, что ты из другого мира, я доподлинно не знал, – признался Бродяга. – Собственно, не смотря на всю свою хваленую информированность, я вообще не был уверен в существовании многих миров. Получается, что наша беседа уже оправдывает большую часть моих ожиданий! Расскажешь о себе и своем мире?
- Спрашивай, что хочешь! – улыбнулся я. – Я отвечу на все вопросы, которые касаются исключительно меня и не задевают Экуппу, естественно, в надежде на взаимную искренность с твоей стороны.
Его первый вопрос сильно меня удивил.
- Тебя не тянет домой? – с очень серьезным видом уточнил он. – Не терзают мысли о том, что там происходит без тебя с родными и близкими?
- Нет, - улыбнулся я, - мне доподлинно известно, что там я остался на своем месте и все идет своим чередом.
- Откуда у тебя эти знания? – тут же спросил Бродяга.
- Думаю, что если рассказать по порядку, как все было, то будет понятнее, - предложил я.
- Тогда рассказывай по порядку! – оживленно предложил Таллан, отчаянно кивая в знак согласия с моим предложением.
Я набрал в грудь побольше воздуха и приступил к описанию своих недавних приключений.
Бродяга, нужно отдать ему должное, первое время пытался не перебивать. Но уже через пару минут не выдержал:
- Мне не совсем понятен принцип действия артефакта, который должен был скопировать твою Душу, - произнес он взволнованно, а слово «Душа» и вовсе было сказано едва слышимым шепотом (а еще заливал мне, что не слишком религиозен!).
- Нам будет проще, если мы договоримся использовать термин «сознание» вместо «Душа». Потому что в моем мире в них вкладываются разные смыслы, - поправил его я, - к тому же это был не артефакт, а сложное многосоставное научное оборудование. Иным словом – Механизм.
- Не артефакт..? – полуутвердительно, полувопросительно уточнил Таллан.
- Да, - согласился я, - у меня в мире нет Дара. Точнее, он есть, но никто не умеет им манипулировать. Поэтому мы тысячелетиями придумывали механизмы, приручали микроорганизмы, чтобы наша жизнь становилась легче, проще и длиннее. Мы там идем по индустриальному пути развития техники и технологий.
- Значит, тебе несложно было адаптироваться в поселении, раз ты не зависишь с детства от Дара? – догадался Бродяга.
- Да, - подтвердил я, - когда моей жизни здесь временно перестала угрожать постоянная опасность, основным неудобством оказался языковой барьер и полное отсутствие каких либо знаний о местных реалиях.
Дальше Таллан слушал еще прилежнее. Я, помня те вещи, которые вызывали у Экуппы особенное удивление или восторг, вел свое повествование, заостряя внимание слушателя именно в этих местах. Однако Бродягу вовсе не удивили вопросы наших религий и верований, а вот эпизод с географической картой на школьной стене заставил его нетерпеливо заерзать.
- У меня на судне есть несколько карт, - перебил меня он, - завтра утром тебе нужно будет обязательно на них взглянуть!
Согласившись, я продолжил свой рассказ, который, прерываемый только ради ритуала промокания горла, продлился до самого момента нашей с Эдвардсом массовой драки. Я вскользь упомянул техники китайского кунг-фу и тут же был остановлен.
- Сначала покажи, - перебил меня Бродяга, - я должен понимать суть боевых искусств без применения Дара!
- Не вопрос! – скорее икнул, чем сказал я. – Только техникой подвыпившего мастера я не владею, так что тебе снова придется меня протрезвить!
За этим дело не стало. Мы поднялись на ноги, приняли боевые стойки и слегка так «потанцевали», показывая друг другу, кто на что горазд. Единственное, я не подключал ноги и не пытался проводить приемы в стойке, помня, что в этом мире с подобными техниками никто не знаком. А выкладывать уж совсем все козыря на стол я, протрезвев, пока не спешил, мало ли что…
- Каким ты считаешь свой уровень владения этим боевым искусством? – спросил Бродяга, когда мы, изрядно вспотев и сбив дыхание (это большей частью относилось только ко мне, но и Бродяга тоже раскраснелся, хотя, не исключаю, что этот эффект был от вина, а не от моих потуг хоть немного его удивить), наконец, остановились.