Алекс поспешил вперед. Шеф-повар явно зашел в какую-то кладовую, и Алекс потратил несколько секунд, вытаскивая бутылку воды для себя. Ему это понадобится. Продолжая идти по коридору, он миновал прачечную, игровую комнату, миниатюрную больницу и, наконец, лифт. В либерийской звезде было шесть этажей. Алекс заметил цифры, когда пробегал мимо.
Он наткнулся на каюту Ю в самом конце коридора. Она не была заперта – но на борту "Либерийской звезды" не было ни одного человека, который осмелился бы войти, даже если бы дверь была открыта и находилась в нескольких милях отсюда. Алекс проскользнул внутрь. Он увидел стол с множеством папок и документов, разбросанных по поверхности, и пожалел, что у него нет времени изучить их. Но он не осмелился ни к чему прикоснуться. Сдвинув даже одну страницу на долю дюйма, можно выдать его.
Он огляделся вокруг, рассматривая фотографии на стенах – пейзажи английской сельской местности, на одном из которых традиционная охота на равнине Солсбери. Современная стереосистема и плазменный телевизор. Кожаный диван. Именно здесь Ю работал и расслаблялся, когда был на борту.
Спальня была по соседству. Здесь был еще один странный штрих: Ю спал на антикварной кровати с балдахином. Но Алекс сразу понял, что это идеально подходит для его нужд. Там был шелковый балдахин, который спускался до пола, и, подняв его, он увидел пространство высотой в полметра, которое идеально скрывало его. Это напомнило ему о том, как он снова был семилетним, играя в прятки с Джеком в канун Рождества. Но это было не то же самое. На этот раз он был на контейнеровозе посреди Индийского океана, в окружении людей, которые, не задумываясь, убили бы его.
Та же игра. Другие правила.
Алекс сделал глоток воды, которую он украл, и скользнул под кровать, поправляя шелковый балдахин на прежнее место. Сквозь него просачивалось очень мало света. Он приготовился, пытаясь найти удобное положение. Он знал, что не сможет пошевелить ни единым мускулом, как только Ю войдет в комнату.
Он внезапно был поражен безумием своего плана. Он действительно мог остаться здесь на всю ночь? Как глупо бы он выглядел, если бы Ю нашел его! На мгновение у него возникло искушение выползти и поискать что-нибудь еще. Но было уже слишком поздно. Поиски бы уже начались, и он не мог рисковать начинать снова.
На самом деле, прошло несколько часов, прежде чем Ю пришел. Алекс услышал, как открылась и снова закрылась наружная дверь. Шаги. Затем музыка. Ю включил стереосистему. Его вкус был классическим: помпезность Элгара, музыка, которую они играли в Альберт-холле в Лондоне каждое лето. Он слушал пьесу, пока ел свой ужин. Алекс услышал, как один из стюардов принес ему это, и уловил слабый запах жареного мяса. От запаха он проголодался. Он отпил еще немного воды, мрачно размышляя о том, что это все, что у него осталось на ночь.
Позже Ю включил телевизор. Каким-то образом ему удалось настроиться на Би-би-си, и Алекс услышал ночные новости.
“Поп-певец Роб Голдман был в Сиднее на этой неделе, перед конференцией, проходящей на острове Риф, которая получила название Reef Encounter и которая должна была состояться точно в то же время, что и саммит G8 в Риме.
“Голдман играл перед битком набитым Сиднейским оперным театром и сказал восторженной толпе, что мир и искоренение нищеты во всем мире возможны, но что они должны быть достигнуты людьми, а не политиками.
“Выступая с Даунинг-стрит, 10, премьер-министр Великобритании сказал, что желает сэру Робу всяческих успехов, но настаивает на том, что настоящая работа будет выполнена в Риме. Это мнение, похоже, не многие люди разделяют ... ”
Намного позже майор Ю отправился спать. Алекс едва дышал, когда вошел в спальню. Лежа в полутьме с уже ноющими мышцами, он слышал, как майор раздевается и моется в смежной ванной. И затем наступил неизбежный момент: скрип дерева и смещение металлических пружин, когда Ю забрался в кровать, всего в нескольких дюймах над мальчиком, которого он был так решительно настроен найти. К счастью, он не читал перед сном. Алекс услышал щелчок выключателя, и последний проблеск света погас. Затем все стихло.
Для Алекса эта ночь была еще одним долгим, тоскливым испытанием. Он был почти уверен, что майор Ю спит, но он не мог быть уверен, и он не осмеливался спать сам, на случай, если звук его дыхания или случайное движение выдадут его. Все, что он мог делать, это ждать, прислушиваясь к гулу двигателей и ощущая качку корабля по мере того, как они все ближе подходили к Австралии. По крайней мере, это было одним утешением. Каждая секунда, пока он оставался нераскрытым, приближала его немного к безопасности.