“Сэр, самолет!” Джако заметил, что "Пайпер" криво покоится на своем единственном поплавке.
Пока дождь стекал по его лицу, Таннер смотрел на это и складывал воедино то, что произошло. Теперь он знал, куда ушел Алекс. Он осмотрел реку, ища его, но дым, дождь и полумрак заслонили мир. Однако парень не мог уйти далеко. Это еще не было окончено.
Доктор Таннер вытащил свой мобильный телефон из кармана и начал набирать номер.
Алекс услышал первые пороги еще до того, как увидел их. Озеро вообще не было озером – это было просто расширение реки. Вероятно, для этого было подходящее слово, но прошло много времени с тех пор, как он последний раз сидел на уроке географии. В дальнем конце она снова стала уже, берега смыкались буквой V, и Алекс чувствовал, как течение подгоняет его вперед. Ему почти не было нужды грести. В то же время тропический лес обступил его с обеих сторон, деревья возвышались над ним, листва выдавливала сам воздух. И раздался звук, который он хорошо запомнил. Это было далеким и стихийным и немедленно наполнило его ужасом. Журчащая вода, где-то за углом, подзадоривая его подойти.
Он опустил весло в воду, проверяя свой самодельный каяк, зная, что он должен уметь крутиться и выворачиваться, реагируя на все, что бросает в него река, с точностью до доли секунды. Он уже мог видеть, что не сможет остановиться. Течение было слишком сильным, а берега слишком крутыми. Ближайшие деревья просто исчезли в воде, их корни тянулись вниз, оставляя за собой уродливые камни. Но, по крайней мере, он увеличивал дистанцию между собой и поселением – или тем, что от него осталось. И доктор Таннер уже сказал ему, что там не было лодок. "Пайпер" был развалиной. Над больницей все еще поднимался дым – он мог видеть его за линией деревьев. Не было никакого способа, которым кто-либо смог бы последовать за ним.
Он повернул за угол и подошел к первому участку рэпидс. Это зрелище напомнило ему, что он еще не в безопасности. Худшее все еще лежало перед ним, и он, возможно, только обменял одну смерть на другую.
Перед ним река круто спускалась вниз, окруженная массивными валунами и стволами деревьев с обеих сторон. Ряд зубчатых выступов создал что-то вроде естественной лестницы. Если бы он приземлился там, где вода была слишком мелкой, каяк разломился бы пополам – и Алекс вместе с ним. Белая вода бурлила и пенилась, тысячи галлонов с грохотом падали с одного уровня на другой. Что еще хуже, весь участок был усеян нарывами, местами, где вода вырывалась на поверхность, как будто ее нагревали в кастрюле. Попади в одну из них, и он потерял бы всякий контроль, и тогда он был бы полностью во власти реки.
Дело в том, Алекс, что ты никогда по-настоящему не контролируешь ситуацию, что бы ты ни думал. Просто продолжай грести и никогда не сопротивляйся течению, потому что течение всегда победит.
Слова его дяди, сказанные, казалось, целую вечность назад, пришли ему на ум. Алексу хотелось, чтобы он мог получить от них хоть какое-то утешение. Он чувствовал себя оторвавшейся пуговицей в стиральной машине. Его судьба была вне его рук. Стиснув зубы, он крепче сжал весло и рванулся вперед.
После этого ничто не имело смысла. Он сражался, бросаясь направо и налево, вслепую. Вода проносилась мимо него, ударяя в лицо, обрушиваясь на него сверху. Он углубился, используя передний взмах, чтобы повернуть поплавок, на несколько сантиметров промахнувшись мимо черного валуна с ужасными, острыми, как бритва, краями. Зеленый полог закружился вокруг него. Все деревья сливались друг с другом. Он не мог слышать. Его уши были полны воды, и когда он открыл рот, хватая ртом воздух, вода хлынула ему в горло. Еще два взмаха, уклоняясь от камней, затем ужасный треск, когда каяк врезался в одну из полок. К счастью, она осталась целой. На него обрушился огромный слой воды, и он ушел под воду. Он тонул.
Но затем внезапно, каким-то образом, он закончил. Он чувствовал себя разбитым и измученным, как будто только что побывал в рукопашной схватке с рекой, что в некотором смысле у него и было. Его живот и спина горели в тех местах, где сломанные края врезались в него. Алекс просунул руку под промокшую тряпку, которая была его рубашкой, и почувствовал повреждения. Когда он достал его, его пальцы были в крови. Позади него белая вода вздымалась и разбивалась о камни, демонстрируя свою ярость из-за того, что каяк прошел через них.
Алекс знал, что больше ничего не сможет вынести. Только отчаяние – и чистая удача – завели его так далеко. С того момента, как он вошел в белую воду, он потерял всякое ощущение своего центра тяжести, что на самом деле означало, что он потерял все. С таким же успехом он мог быть куском плавника, который уносит не важно куда. Дело было не только в том, что каяк был неправильной формы. Это был вовсе не каяк. Это был поплавок, оторванный от гидросамолета, и если бы Алекс все-таки решил украсть гроб для путешествия, он сомневался, что у него было бы меньше контроля.