Главные причины негативных тенденций, ведущих в Туркмении к глобальным неудачам, во-первых, размывания трудовых традиций. Да раньше были ханы и баи, но были многочисленные работники, знающие свое место в системе и обслуживающие общество.
Умелые садоводы выращивали сады и ухаживали за цветниками. Мирабы и чернорабочие поддерживали в работоспособном состоянии и прокладывали новые арыки и каналы. Другие рабочие чистили водопроводные подземные кирязы. Декхане из года в год мирно работали на своих полях, не кидаясь из крайности в крайность. Дворники мели улицы и тщательно следили за порядком. За всем был хозяйский пригляд. Крепкие традиции поддерживали это само производящиеся общество.
Теперь же, когда советская власть правит в этих местах более полутора десятков лет, идеи бродят самые разные. Социальные эксперименты опять же потихоньку проводятся. Старые кадры стареют и отходят от дел, а у молодежи часто ветер в голове бродит. Все хотят быть начальниками, благо все дороги сейчас открыты, но кто будет заниматься черной работой? А без нее никак не обойтись.
Другая причина в том, что раньше советская власть ограничивалась только декоративными изменениями в Туркмении. Общество жило в основном по своим старым традициям и старым правилам. Удобно и привычно. Так как новые власти боялись басмачей. Поэтому опасались сильно давить и прогрессорствовать.
Сейчас нельзя сказать, что Советская власть сумела победить басмачей. Скорее можно выразиться, что те нашли себе другое приложения для своих усилий. А именно — массово ушли в Китай. Строить там собственное исламское государство.
До 1912 года в Китае правили маньжурские императоры. Китайские земледельцы веками сидели на своей восточной китайской равнине, в долинах рек Хуанхе и Янзцы и в пространстве между ними, и носа не высовывали дальше. Таежный народец маньжуры, в союзе с кочевыми монголами, завоевал Китай и, опираясь на богатые местные ресурсы, продолжил свои глобальные завоевания. Были завоеваны на западе громадный Восточный Туркестан и грандиозный по размерам Тибет. Так Китай при маньжурах территориально увеличился вдвое.
Затем, с годами, маньжуры растаяли в китайском многолюдстве как щепотка соли в супе. Начальник полков, состоящих из этнических китайцев, по имени Юань Шикай, низложил последнего маньжурского императора.
Но власть прыткому генералу не досталось. Американцы подсуетились, привезли с Гавайев диссидента Сунь Ятсена, которого они держали у себя в качестве запасной фигуры, и объявили его главой новоявленной республики.
Чтобы добиться международного признания своей революции, китайцы согласились признать привезенного в американском обозе лидера в качестве главы своего нового государства. Моррис Коэн, бывший американский боксер, по происхождению еврей, обеспечивал безопасность нового главы Китайской Республики.
Но Сунь Ятсен в стране особой опоры не имел. Эта американская марионетка хотела, чтобы иностранцы, такие как семьи Кадури и Сассунов (прозванные Ротшильдами Азии), выходцы из багдадских евреев, не говорящие ни по-китайски, ни даже по-английски, управляли страной без оглядки на китайское законодательство, жили в роскоши, жестоко эксплуатируя китайский рабочий класс и заключая китайских граждан в тюрьмы убожества, невежества и опиумного дыма.
Хотя под этого «вождя народа» и была построена националистическая партия — Гоминьдан, но делу это мало помогало. Китайцы за столетия разучились сами управлять своим государством. Традиции были утрачены.
В стране на десятилетия воцарился бардак и анархия. Незадачливый Юань Шикай, не подчинился Сунь Ятсену и сам провозгласил себя в 1915 году новым китайским императором. Но его свергла военная хунта. Страна сразу стала расползаться «на тысячу кусков». Каждая провинция стала наособицу. Власть в ней захватил свой глава вооруженной банды.
Их называли «генералами мясо-рыба» и они нещадно грабили население своих провинций, притворно клянясь при этом в верности центральной власти. Эти военачальники управляли своими захваченными вотчинами с помощью террора и военной силы. Часто эти генералы сцеплялись в вооруженных схватках между собой.
Экономика рухнула. Находившийся под властью диктатуры генералов китайский торговец, помещик или капиталист не знал, что ему принесет завтрашний день: конфискацию имущества, принудительные займы, изгнание или казнь. В 1934 году хунта потребовала, чтобы все в Китае отдали им свое серебро в обмен на бумажные деньги. Ежу понятно, что инфляция росла скачкообразно.
Естественно, этим вакуумом власти воспользовались соседи. Британцы, американцы, французы и немцы продолжали управлять своими сферами влияния, распространив свой контроль над всеми крупными городами Китая, за исключением Пекина. Тяготы Китая, уступили место «уюту» колониализма. В частности туалеты в роскошных отелях имели таблички «Леди», «Джентльмены», «Китайцы».