По привычке я стал торговаться. Высокий туркмен, что продавал на рынке сухофрукты, попросил три рубля за мешочек, на что я ответил:
— Давай за два!
На это предложение туркмен мне гордо ответил:
— Нет денег, не покупай. Если это для тебя дорого, попроси меня, я добрый человек — угощу тебя.
Столица едрить-мадрить. Ответил, словно дерьмом облил. С головы до ног. Так я понял, что в Ашхабаде не торгуются.
К моему глубокому удивлению, по центру Ашхабада постоянно проезжали колоннами грузовики. Причем, эти машины были во много раз качественнее, чем мне приходилось видеть в Киеве или Москве. Дело в том, что из Ирана сюда вел Гауданский тракт, а сам Ашхабад считался зоной свободной торговли. Через город шла большая торговля не только с Ираном, но и с Ближним Востоком и даже Европой.
Поэтому в некоторых благоустроенных особняках Ашхабада засели чопорные английские резиденты, в чьих руках и находились главные рычаги иранской торговли. В Иране этих лет засело много английских предпринимателей и теперь они лезли и на нашу территорию. А власти смотрели на это сквозь пальцы.
К обеду я вернулся в гостиницу «Октябрьская», готовиться к высокой аудиенции. Мысли дурацкие в голову лезут. Пройдя в гостиничный ресторан, я обнаружил там группу офицеров, в высоких чинах, явно из числа местного начальства. Не упуская возможности перед войной завести полезные знакомства среди командного состава, в сиюминутном порыве я напросился к ним за стол. Выставив через официанта графинчик запотевшей водки с закуской. Так сказать: от нашего стола к вашему столу.
Мне повезло. Среди присутствующих был лично генерал Шапкин. Блестящий кадровый офицер, донской казак, лихой кавалерист, в годы революции служивший у атамана Краснова и генерала Деникина. После бегства последних за границу, Шапкин поневоле перешел на службу к Советской власти и принял активное участие в завоевании (вместе с М. Фрунзе) Средней Азии. Затем на его счету будет борьба в Советском Туркестане с басмаческим движением.
Главное же его достижение, что именно Шапкин сломает хребет фашисткой гадине под Сталинградом. Чем фактически выиграет для СССР Вторую мировую войну. Дело в том, что коммунисты бесконечно далеки от армии. А бог в качестве таланта дает одним людям чистое золото, а другим остается сушеный горох. Сколь мы не ругаем царизм, с его сословными и кастовыми привилегиями, но всегда забываем, что в военной сфере еще со времен «Табеля о рангах Петра Великого» любой мужик, приложив достаточно усилий, мог дослужиться до офицера и даже до генерала.
Так что в годы революции квалифицированные «люди из народа» воевали как раз против большевиков. Можно вспомнить генерала Корнилова, метиса-полукровку от союза простого казака и казаха, генерала Алексеева, еврея -выкреста, простонародного выскочку из «местечка», внука крепостного — генерала Деникина, потомка дикого турецкого цыгана-башибузука — адмирала Колчака.
А на долю Советской власти достались одни неудачники. Чей максимальный потолок — чин прапорщика. То есть любого вольноопределяющегося с достаточным образованием, окончившего шестимесячные курсы. Таким обычным прапорщиком был маршал Тухачевский. Который по своему умственному развитию не мог отличить изнанку рубашки от ее лицевой стороны. В конце концов, если успешный маршал РККА не в состоянии одеть рубашку правильной стороной, отчего все собаки лаяли ему вслед, то в мире особо ничего не изменится?
Из сержантского состава вышли маршал Буденный, который при царе дослужился только до вахмистра и маршал Жуков, бывший в старое время унтером.
Дальше идут откровенные бандиты, типа забавного маршала Баграмяна, выдвиженца влиятельной «закавказской группировки» большевиков, который ранее вообще не воевал, а грабил на проезжих трактах в составе армянской банды дашнаков. «Романтиков с большой дороги».
И как потом воевал в ВОВ этот товарищ Баграмян? Предоставим слово товарищу Сталину: «тов. Баграмян благодаря своему легкомыслию не только проиграл наполовину выигранную Харьковскую операцию, но успел еще отдать противнику 18–20 дивизий». Заведя их в котел. Вот вождь его отечески и пожурил. Подумаешь, угробил с добродушной беззаботностью дополнительно 100–150 тысяч русских красноармейцев? Бабы еще нарожают!