Мари вернулась спустя десять минут – в джинсах, футболке и без ожерелья на шее. Волосы стянула в хвост на затылке. В руках несла вешалки с мужской одеждой – отцовские брюки и рубашка.
- Вот, вам тоже не мешало бы переодеться, - с улыбкой заявила она. Никаких следов ее мрачного настроения на лице как не бывало. Решительно настроившись не думать ни об Алексе, ни о продаже кусочка души вместе с этим домом, она понимала, что о «короле» все равно придется думать. Впрочем, он и без того настойчиво маячил в мыслях.
Поблагодарив ее, Мишель переоделся в соседней комнате. Любопытство заставило взглянуть на себя в зеркало. Одежда из этого мира выглядела необычно, но, кажется, вполне соответствовала королевской чести.
Вернувшись к хозяйке замка, мало похожего на замок, он весело спросил:
- С чего начнем, Ваше Высочество?
Она же, собственно, уже начала. С уборки стола. Увидев Мишеля, приведенного в более-менее приличный вид, улыбнулась. Пожалуй, его «аристократизм» даже в клетчатую отцовскую рубашку не спрячешь.
- Давайте начнем с уговора – никаких титулов. Зовите меня Мари.
Мишель коротко кивнул.
- А чем продолжим, Мари?
- Библиотекой. Мне нужно упаковать книги.
1185 год, Фенелла
«Какой хорошенький!» - это было первое, что подумала Лиз, увидев спящего за столом незнакомого мужчину… в сутане. Он уронил голову на руки. И громко храпел – так, что почти тряслись стены. И, если попытаться анализировать, слово «хорошенький» в данный конкретный момент едва ли ему подходило. Но Лиз не анализировала. Она оглядывалась по сторонам.
Стены тоже оказались незнакомыми.
«Это не наш ресторан!» - была ее вторая связная мысль. Минуту назад она выходила из уборной, имея намерение немедленно побеседовать с Легран о том, что Алекс Романи – не самая надежная кандидатура в спутники жизни. И вот оказалась… здесь. А Легран в этой странной комнате не наблюдалось. Зато наблюдался грубо отесанный стол, пара стульев, один из которых занимала она сама, а второй – спящий… монах? Пара бочонков и пара кружек. Лиз приподнялась со стула и осторожно принюхалась к содержимому кружек. Вино и мед. И, кажется, какие-то душистые травки? Черт! Хороший запах!
Не удержалась. Отпила остатки. Вкус понравился тоже. Потом снова осмотрелась. Каменные стены, каменный пол, каменный потолок. Из крошечного окошка пробивался дневной свет. Лиз вздрогнула.
- Qu`est que se putain passe! – заорала она, потеряв терпение.
Раздавшийся крик на странном, не очень понятном, но вроде бы французском языке разбудил брата Паулюса, смотревшего сладкие цветные сны о беспечальной жизни, к которой он стремился всеми правдами и неправдами, и вернул к реальности.
Он открыл глаза и увидел перед собой… привидение. Хорошенькое, но злобное. Оно ругалось и – святые отцы! – допивало вино, хранимое Паулюсом для самых дорогих гостей.
Монах пробубнил молитву и закрыл глаза, надеясь, что привидение исчезнет.
- Эй! Вы прекращайте спать! – воскликнула Лиз, вскочила, обошла вокруг стола и принялась тормошить монаха за плечо. – Кто вы такой?
Паулюс снова открыл глаза. Теперь разъяренное личико привидения было прямо перед ним. Он осенил себя крестным знамением, но и это не помогло. Оставалось рассчитывать только на собственные силы и разум. И монах ринулся в наступление.
- Я? – переспросил он. – Я брат Паулюс. А вот вы кто такая? И откуда здесь взялись? Я точно знаю, что среди обитателей замка вас не было! Вы – привидение?
«Ура! Он не давал обета хранить молчание!» - третья, правда, уже не очень адекватная, мысль Лиз за последние минуты. Почему-то этого она слегка опасалась. Кто их, монахов, разберет?
- Это вы откуда взялись? И куда вы дели мой ресторан?
- Куда я дел… что? – Паулюс медленно почесал затылок. – А жаль, что вы всего лишь привидение, - пробормотал он задумчиво, рассматривая аппетитную фигурку, явственно просматривающуюся сквозь прозрачные одежды.
Ее руки тут же взметнулись вверх, пряча зачем-то грудь, и без того скрытую кружевом бюстгальтера. Но вот бюстгальтер он явно видел. Вопреки привычной воинственной раскрепощенности, подобное допущение выбило ее из колеи. Это святой заметил тоже. Хотя едва ли вообще хоть что-то соображал.
- Вы прибыли на свадьбу? – решил он проявить учтивость. А вдруг и вправду гостья? Достопочтенная! Король Мишель бывает строг и скор на руку, а уезжать в обитель Паулюсу, отвыкшему от монастырского распорядка, совсем не хотелось.
- Какую свадьбу? – не поняла Лиз. – Кто-то заказывал банкет?.. Что вы мне зубы заговариваете!
Глаза монаха округлились до невозможности.
- Я не собираюсь разговаривать с вашими зубами, мадемуазель… мадам?..
«А как обращаются к привидениям?» - поинтересовался у внутреннего «я» Паулюс.
- Вивьен Лиз де Савинье! – отчаянно звенящим голосом представилась она, проигнорировав его нескромный вопрос относительно ее статуса. Нет, все-таки придется задать главный вопрос, который задают героини дешевых мелодрам… Лиз решительно посмотрела на монаха: - Где я? – спросила она… голос вышел неожиданно жалобным, а к глазам почему-то подступили слезы.
Брат Паулюс допил остатки вина, встал и торжественно провозгласил:
- Госпожа де Савинье! Вы гостья королевства Трезмон, в котором ожидается счастливое событие. В последний день осени правитель этой благословенной страны приведет в свой замок законную жену. А вы к нам из какого королевства прибыли?
- Королевства? – переспросила Лиз прежде, чем рухнуть в обморок прямо к ногам монаха. Впрочем, удара о каменный пол она уже не почувствовала.
- Вот за это точно лишнюю монету не добавят, - разочарованно пробормотал брат Паулюс, склонившись над самым очаровательным привидением, которое ему приходилось видеть. Впрочем, это было первое и единственное привидение, с которым он познакомился. Но все равно… самое очаровательное.
Паулюс некоторое время внимательно разглядывал бесчувственную барышню. Потом набрал в рот оставшееся в кружке вино и прыснул привидению Вивьен Лиз де Савинье в лицо.
Та и рада была бы решить, что это всего лишь дождь. Но дожди вином не пахнут. Она открыла глаза и посмотрела прямо перед собой. Монах не исчез. Каменный потолок тоже. Острое желание свалиться обратно в обморок показалось не самым дурацким.
- Вы кто такой? – это был второй главный вопрос дешевых мелодрам.
- Брат Паулюс Бабенбергский из ордена Цистерцианцев.
«Ух, какие глазищи!» - подумал монах, в очередной раз позабыв о своем монашестве. И, взглянув на губы девушки, мгновенно позабыл про глазищи. Недолго думая, он решил попробовать их на вкус. Тот оказался очень приятным, с ярким привкусом меда и… винограда шардоне. Именно такой он выкрал у брата Ансельма из Вайссенкройца.