Спустя мгновение, он стоял перед рыцарями, живой, и пристально смотрел на магистра. Магистр медленно опустил меч, и, взглянув на Али, спросил:
- Как тебе это удалось? Ты дьявол? Факир? спрашивал де Ридфор, не сводя глаз, с худого тела Али. Говори! прищурив глаза, громко приказал он. Говори! Как?
- Ты казнишь меня? спокойно спросил Али, не опуская глаз. Он смотрел на растерянное лицо магистра, по которому, "волнами, пробегал страх".
- Говори! вскрикнул магистр, снова схватившись за рукоять меча.
- Ты не сможешь убить меня, сказал Али.
- Что ты сказал? разозлился де Ридфор. Я! Не смогу??? Да как ты...
- Страх связал тебе руки, и ноги, улыбнулся Али. И твоим рыцарям, посмотрев на угрюмых солдат, вокруг себя, сказал Али. На ваших лицах страх, и даже он не в силах, пошевелить вами. Ты можешь убить меня. И я убью тебя. А кто мне запретит? спокойно говорил Али, глядя на магистра. Не говори что ты достойный, ведь и я достоин, как и ты и только Бог может сказать, чье время пришло - умирать. Правда?
- Как ты смеешь говорить со мной о Боге, вскрикнул магистр.
- У меня тоже есть Бог, мой, его имя Аллах, или ты противишься?
- Ты "грязное животное" со злостью произнес магистр. Ты умрешь!
- Хорошо, вздохнул Али, глядя магистру в глаза. Ты убьешь меня именем Бога? Своего Бога? Скажи?
- Я выпущу из тебя черную кровь, как из грязного барана, громко сказал магистр, и приставил меч к груди Али. Я отчищу землю, от грязи!
- Ты Бог? спросил Али, совсем не испугавшись. Если так, то я заберу и твою жизнь, зачем она тебе. Принеси свою жизнь во имя своего Господа. Да? А я, отдам свою, во имя Аллаха. Да?
Магистр растерянно смотрел на тщедушное тело Али, и не мог вымолвить и слова. Он молчал, а рука его, стала подрагивать.
- Прикажи солдатам отступить, и пусть нас рассудит наша вера. Тот, кто грешен, умрет, нет - получит жизнь, как награду. Станет жить и молится. Прикажи! Убивать крестьян и безоружных, значит избавлять землю от "нечистого", да? Ты рыцарь, покажи свою силу и добродетель. Бог тебе говорит убивать? Скажи? Ты магистр, ордена Храма, крестоносец!
Али был спокоен, он знал что говорит, и не ждал от рыцарей пощады. Но, внутри клокотала злость, - почему? и пусть это последний вздох его жизни, высказать он должен, и помолится.
- Придет и твой час, прошептал Али. И ты, будешь прыгать на раскаленных углях, и умолять своего Бога о пощаде. Услышит он тебя?
Магистр вдруг опустил меч, и, глядя на каменные плиты под ногами, громко сказал:
- Дарю жизнь тебе, но, подняв голову, добавил он, что бы испытать все мучения, во имя веры твоей в Аллаха. Я хочу смотреть, как спасет она тебя. С этого дня, ты раб!
- Убей меня рыцарь! рабом я не стану, твердо сказал Али.
- Бог, усмехнулся де Ридфор, твой, ткнув пальцем сказал магистр, не принимает такую жертву. Ты должен искупать свои грехи на земле, в молитве и страданиях, и тогда, он простит, весело улыбался магистр. Ты раб! изменившись в лице, зло произнес де Ридфор. В клетку его!
- Магистр, негромко произнес Себастьян. Яма пуста.
- Нет, покачал головой де Ридфор. Он заслуживает долгой смерти, и пусть сам Бог, покарает его. Зачем ему жизнь? Он рожден быть рабом! усмехнулся магистр.
- Смерть твоя будет страшной, тихо произнес Али. Пощады попросишь, как глоток воды. А дадут тебе, железные оковы, и станешь ты хвостом вилять, как пес облезлый, жизнь спасая. И предателем станешь, и Бога своего отвергнешь. Ты, рыцарь, Христа!
- В клетку раба, крикнул разъяренный магистр. В клетку!
Рыцари обступили Али, и, толкая копьями, в тело, "погнали " его в сторону большой железной клетки, у внутренней стены замка.
- Грязный раб! недовольно выкрикивал магистр, направляясь в сопровождении Себастьяна в коллонаду. - О Боге говорит! Раб!
АФГАНИСТАН. 1987 год. Провинция Кунар. (осень)
Говорят что осеннее солнце холодное? Не верьте, самое ласковое и теплое, именно осенью. И небо пронзительно синее, и вода прозрачная, и горы "бархатные"... На скальном выступе, прячась за валуном, сидели двое, и рассматривали в бинокль, выход из ущелья, и реку. Один, мужчина средних лет, с бородой, хотя для суровых условий жизни в горах, он мог быть и стариком. Он, молча, смотрел в бинокль, а затем, ставил пометки в карте, разложенной у себя на коленях. Второй молодой, с болезненным лицом, тоже пристально рассматривал реку, и "косые отроги" ущелья, уходящие вверх словно "стрелы". Одеты они были в традиционную одежду мужчин пушту. Это были минеры. Тот, что старше Исмаил, второй инструктор базы муджахедов по взрывному делу. А второй, молодой и очень талантливый ученик Зафир. Они пришли из Пакистана ночью, пройдя по ущелью 12 километров, и сейчас на рассвете, рассматривали местность, где предстоит минирование.
-Долго тебя не было дома, воин? шепотом спросил Исмаил, опустил бинокль, и взглянул на Зафира.
- Очень долго, с грустью произнес Зафир, не отрываясь от наблюдения.
- Хорошо на родной земле, улыбнулся Исмаил.
- Да, повернувшись ответил Зафир. И небо другое, улыбнулся он в ответ.
- Только сила, победит слабость, а ум, одолеет беспечность и злость, задумчиво произнес Исмаил, поднес бинокль к глазам, и добавил:
- Мы разозлим их, и они, заразившись злостью, попадут в наши ловушки.
- Посмотри вон туда, на дорогу, сказал Исмаил, указывая рукой.
- Какая она?
- Дорога? переспросил негромко Зафир.
- Она.
- Она извивается, словно змея, и совсем открытая, от реки, и от ущелья, тихо говорил Зафир, расматривая в бинокль местность. Если ставить мины, как учили, надо идти только ночью, или "шурави" заметят нас, и убьют.
- Ты не зря кушал хлеб Зафир, опустив бинокль, улыбался Исмаил. Занятия в лагере, и усердная молитва, сделали из тебя храброго воина. А я только дал тебе в руки оружие, которым ты сможешь убивать неверных, очищая свою Родину. Полгода, и ты, вместе со мной, приложишь руку свою, к истреблению неверных, что оскверняют нашу землю. Они отнимают наши жизни, а мы, будем резать их! Они будут улыбаться нам, и бросать перед нами хлеб, и мы ответим тем же, только наш хлеб, будет горек. Он замешан с кровью, их кровью, неверных и грешных людей!
Зафир смотрел на своего учителя, и жадно "впитывал " в себя каждое слово. Он давно хотел мстить "шурави", но его только учили, а желание, перехлестывало, " за край"... И вот, для него настал час первого испытания, где очень много, зависело от него. Он был готов, и горд, тем, что именно ему, дали такое поручение, он все сделает, он отомстит, за смерть, что принесли в его мирную жизнь, грязные и пьяные "шурави". Отомстит! Он давно мечтал, видел во сне, как сам, своими руками, душит мерзких "шурави", что топчут его ногами на пыльной земле, и стреляют в спину... Нет больше горя правоверному, чем "неверные", осквернившие его дом!
- Ты что- то знаешь, прищурив правый глаз, спросил Исмаил, глядя на задумчивое лицо Зафира. Говори!
- Я знаю, как злить " шурави", задумчиво сказал Зафир.
- Ты гордый и умный воин, сказал Исмаил, говори. Он повернулся к Зафиру, и положил перед собой, карту ущелья.
- Они думают о себе очень хорошо. Что они большие и сильные, и нет вокруг никого, кто выйдет на бой с ними. Правда? спросил Зафир, взглянув в глаза Исмаила.
- Правда, кивнул удивленный Исмаил. Ты говоришь как мудрый воин, добавил он, погладив рукой свою бороду.
- Тогда они будут львом, неожиданно для самого себя, промолвил Зафир. А мы благородным оленем, улыбнулся он.
- О чем ты? недоумевал Исмаил, слушая своего ученика. Ты говоришь о "шурави"? А может, ты рассказываешь...
- Да, кивнул головой Зафир. Это охота на льва, блаженно улыбался Зафир. Мы кинем ему приманку, и он пойдет за ней, он думает что сильный, и бросится ...
- А когда он забежит в клетку, перебил его Исмаил, довольно улыбаясь, мы закроем дверцу, и убьем льва!
- Сдерем с него шкуру, и разрежем на маленькие куски, спокойно произнес Зафир, рассматривая карту.
- Ты станешь великим воином, запомни этот день. Это я тебе говорю, Исмаил.
- Благодарю тебя, приложив руку к груди, наклонился Зафир.
- А сейчас покажи, что ты задумал, пригладив карту рукой, сказал Исмаил.
- Я придумал, как минировать, сказал Зафир, склонившись над картой. Он водил пальцем по карте, и медленно говорил:- "шурави" пойдут в ущелье только, если будут знать, что там кто- то есть. Их база совсем рядом с ущельем. Их постов, нет, на входе в ущелье, они считают себя сильными. Перед ущельем река, там есть паром, он лекгий, и много людей не перевезет.
- Ты хочешь взорвать паром? не выдержав долгого рассказа, спросил Исмаил, разглядывая карту.
- Нет, покачал головой Зафир. Зачем? Там наши братья!
- Правда, кивнул Исмаил. Тогда что?
- Заминируем дорогу, в ущелье, что бы пригласить русских, улыбнулся Зафир. И заминируем другую дорогу, что идет вдоль реки, указал пальцем Зафир, на карте. Мины для тяжелой техники, улыбнулся Зафир, посмотрев на задумчивого Исмаила. Ричард Бойл учил, русские ставят мины вокруг себя, если держат оборону, так они делают всегда. Они увидят мины на входе в ущелье, часть наших отрядов, и подумают, что напали на след, улыбался Зафир. Они будут снимать мины, и пойдут в ущелье, что бы убить нас, а мы, только и ждем от них, этого шага. Маним к себе, легкой добычей, и в узком месте, вот здесь, указал на карте Зафир, убиваем их, всех!
- Хорошо, покачал головой Исмаил. Тогда вот здесь, и наверху, показывал он на карте, вход в ущелье, и узкие места проходов, поставим минные заграждения, и закроем им дорогу обратно, к реке. Ты очень хорошо придумал, улыбался Исмаил. Мистер Ричард гордится тобой, ты много времени провел, слушая его уроки. Исмаил с восхищением смотрел на Зафира, и знал, перед ним, будущий, большой и опасный воин. Пусть сейчас он пока молод, время идет быстро, спешит, тяжело вздохнул Исмаил.