Но… безуспешно.
Человек привыкает ко всему.
В конце концов, многие народы вообще живут у подножия вулканов, годами и десятилетиями сосуществуя со смертельной опасностью, не говоря уже о нескончаемом подземном грохоте.
Иные способны обитать в непосредственной близости от водопадов, за шумом которых вообще трудно что-либо расслышать.
Есть даже стоики, которые плодятся и размножаются, не лишаются аппетита и сна, проживая в домах возле трамвайных остановок. Правда-правда, авторы этих строк лично видели и сами дома, и курсирующие трамваи.
И, рискуя прослыть выдумщиками и фантазерами, мы все же сообщим о том, что жизнь возможна даже неподалеку от детских садиков, юное население которых начинает функционировать (читай: шуметь, орать, голосить и визжать) с самого раннего утра.
Словом, спустя неделю обитатели Дартского замка воспринимали тетин храп гораздо спокойнее; снова начали нестись куры; собаки перестали подвывать, лошади — тревожно ржать и всхрапывать, а случайные гости — терять сознание; и голуби вернулись в покинутые гнезда. Паника понемногу улеглась, и жизнь вошла в обычное русло.
Дело ликвидации безграмотности споро двинулось вперед, ибо самые важные сообщения писали теперь красной краской на больших полотнищах и вывешивали на стенах во внутреннем дворе, в связи с чем многие из челяди, до сих пор отлынивавшие от наук, постигли премудрости грамоты.
Гвардейцы даже устроили небольшой парадик, порадовав сограждан и выправкой, и статью, и дисциплиной.
Так что новый диалог между королевским магом и Оттобальтом Уппертальским также отличался миролюбием, размеренностью и, мы бы даже сказали, философским отношением к происходящему.
— Мулкеба, — привычно начал король, — обещанная тобой пара дней давно прошла, тете давно пора проснуться, а конца и края этому кошмару не видно. И долго мне еще придется слушать храп язьдрембопа?
(СПРАВКА: язьдрембоп — зверь, смахивающий на гиппопотама, с огромными голубыми глазами и пушистым хвостом. Язьдрембопы впадают в спячку на шесть месяцев в году. Их норы можно обнаружить уже издалека — по страшному храпу, издаваемому этими зверями.)
Мулкеба покосился на занудливого монарха, который каждый день вызывал его в свои покои и подвергал допросу. Почесался. И привычно забубнил:
— Заклятие сна, ваше величество, это не мертвый час в мульзяшных ялсинках, его так просто не снимешь. Я уже докладывал. Надо, чтобы тетя сама проснулась или же ее кто-нибудь разбудил. Об этом я тоже докладывал.
— Люди трудятся над этим в поте лица, — укорил его король. — А ей хоть бы хны. Так она и конец света проспать может.
— Простые люди простыми путями ничего толкового не добьются, — веско молвил Мулкеба. — В древних книгах указано, что спящую Деву может разбудить только прекрасный принц. Причем таким шокирующим способом, что я предлагаю его не обсуждать.
— Что это за способ такой? — подозрительно спросил король.
— В известных детских сказках его деликатно преобразовали в невинный поцелуй, — стыдливо потупился маг.
— Книги у тебя сплошь развратные, — возмутился король. — И бесполезные. Какой еще принц? Где я ей самоубийцу найду, к тому же прекрасной наружности?
Мулкеба кротко улыбнулся:
— Не я это придумал. Магические заклинания, мой король, имеют побочные воздействия, возможно с ней произведение сделалось, или она захворала аслюкической мутямзией.
Оттобальт рассердился:
— Который день подряд слышу одно и то же: «побочные воздействия», «побочные воздействия», «непредсказуемые эффекты»… Ты мне толком объясни, что такого сложного в том, чтобы разбудить спящего человека?
Маг с сожалением поглядел на своего повелителя:
— Просто спящего, ваше величество, разбудить как раз и несложно. Но в нашем случае мы имеем дело с магией, помноженной на вашу тетю, здесь чайником с холодной водой не отделаешься.
— Ты же маг, — увещевающим тоном заговорил король. — Какой-то там сумасшедшей категории с четырьмя надбавками к жалованью. Только на моей памяти три раза ты ездил повышать квалификацию на какие-то там ваши колдовские сборища! Неужели тебе так трудно расколдовать одну-единственную женщину?
Мулкеба счел необходимым ответить на эти укоры:
— Единственную — нет. Но ваша тетя, выражаясь языком лекаря, многие годы находилась под воздействием чрезвычайного нервного напряжения и потому спит сейчас не за одного, а за десятерых, если не сказать больше.
Короля осенило:
— Может, ее с крыльца столкнуть, как моего дедушку?
— Ваш дедушка, мой повелитель, — тонко заметил чародей, — не столько спал, сколько был сильно пьян и икал, так что не подойдет.
— Может, перепоручить это дело другим? Например, какому-нибудь Ляпонтскому зездрячеству? Напишем им письмо, сделаем щедрое пожертвование, а они пусть возьмут ее на поруки, — не унимался король, живой ум которого не мог смириться с безысходностью положения.
Мулкеба предостерег:
— Можно и перепоручить. Главное, ваше величество, чтобы не получилось, как с Герценом.
— А это кто такой? — заинтересовался Оттобальт. — Наш родственник или знатный предок? И что с ним получилось?
— Кто он такой, наверняка не скажу, — честно отвечал маг. — Видимо, один из родственников, но не ваш, а Фрейда — по материнской линии. Приключилась с ним дрянная история: его неаккуратно и небережно разбудили, он проснулся в плохом настроении, тоже кого-то растормошил, и пошло-поехало. В общем, в государстве, где все это случилось, народ потом почти целый век стоял на ушах, а покой им только снился.