Сейчас известно около 3700 видов различных змей, от крошечных, всего в стержень от авторучки, слепозмеек, до огромных удавов и питонов. И вот тут я вас разочарую: лишь около 600 из них ядовиты, причем серьезную опасность для человека представляет не более половины. А почему около и не более, спросите вы? Что, нет нормальных, четких цифр? Нет, можете себе представить. Только очень и очень приблизительные. И не потому, что ученые плохо работают, а совсем даже наоборот – именно потому, что работают все лучше и лучше. Дело в том, что, во-первых, змеи – существа, вопреки всем историям и бабушкиным рассказам, невероятно скрытные. Они чрезвычайно не любят попадаться на глаза человеку. И если в прохладном климате им еще приходится греться на солнце, выставляясь напоказ, то в тропических лесах при постоянно высоких температурах такая необходимость отпадает.
Множество и множество видов постоянно живут в норах, прячутся под корой старых деревьев, ползают в лесной подстилке или никогда не показываются из многочисленных глубоких трещин в камнях старых карстов. И каждый год все новые и новые виды, порой случайно, попадаются на глаза ученых, описываются и пополняют список учтенных видов, который невозможно исправлять каждый раз. Во-вторых, человек очень активно осваивает планету. Неизученных мест почти не осталось. С одной стороны, это приносит новые находки. Но с другой – ведет к вымиранию множества видов. Змей в том числе. Особенно страдают они от нашей любви к кофе, сахару и сое.
Дело в том, что наибольшее количество змей обитает в тропиках. Многие и многие из них распространены довольно широко. Но те, кто своим жилищем избрал изолированные места обитания – острова или какие-нибудь горы, – очень часто являются заложниками очень ограниченных пространств – эндемиками. Иные виды могут жить лишь на нескольких горках или одном-единственном острове, не встречаясь больше нигде. А создавая плантации, вырубая джунгли и полностью уничтожая весь биоценоз таких участков, мы зачастую (да что там зачастую, уже слишком часто) уничтожаем таким образом и эндемичные виды этого района.
Так что каждый год многие виды бесследно исчезают, вымирая по тем или иным причинам. И официально отметить это вымирание чаще всего удается лишь спустя много лет, когда кто-нибудь начнет беспокоиться – а когда это мы в последний раз удава острова Раунд встречали? Больше сорока лет назад? И с тех пор никаких сведений? Нужно экспедицию организовать, поискать как следует. Но то денег нет, то никто за эту тему не берется, то других дел полно. Много лет пройдет, пока руки до таких экспедиций дойдут. Поработают, не найдут, выяснят, что мест, в которых удав этот способен сохраниться, на острове уже не осталось. Пока напишут ряд статей, пока издадут… Ну и еще на много лет всякой канители. И только тогда несчастного удава, ставшего жертвой завезенных кроликов и коз, сожравших подчистую места его обитания, вносят в список вымерших. Но есть и еще одна причина, не позволяющая точно посчитать число существующих видов (это уже в-третьих): методы изучения постоянно совершенствуются и позволяют открывать множество новых животных, даже не выходя из кабинета. Кажется странным, да?
Но на самом деле все просто. Например, жила себе на Кавказе изумительная змейка – кавказская гадюка, или гадюка Казнакова. На мой взгляд, одна из самых красивых и ярких змей: бархатно-черное тело и широкий черный узор, изящным зигзагом тянущийся через всю спину. «Черное на черном! – воскликнете вы, – масло масляное, так не бывает!» Точно, не просто черное на черном. Узор на спине оторочен широкой каймой насыщенного апельсинового, желтого или красного цвета и потому выделяется. Апельсиновый на черном бархате – как вам?
У ученых было много образцов этой змеи, они знали места, в которых она живет, и были вполне себе довольны до тех пор, пока самые пытливые не заметили, что очень странно расположен ареал распространения этих змей – часть из них обитает прямо вдоль моря, не поднимаясь в горы, часть, наоборот, высоко, почти у ледников Кавказского хребта, некоторые облюбовали небольшие участки в лесу и никогда из него не высовываются. А между этими обитаемыми островками гадюки Казнакова нет, будто и не было никогда. Стали изучать и сравнивать. И оказалось, что вовсе это не одна кавказская гадюка, а целых четыре вида, просто, если не очень всматриваться, похожие друг на друга. И увеличился список змей сразу на трех гадюк. Да еще по поводу многих животных ученые спорят, являются они другим видом или нет. Кто-то говорит, что да, и дает новое название, кто-то утверждает, что нет, и немедленно пишет опровержительную статью, это название отменяя. И такое происходит чуть ли не ежедневно со множеством видов, поэтому никто не может сказать точно, сколько же сегодня на самом деле змей, будь то ядовитых или нет. Но доподлинно известно, что лишь весьма небольшое число из этих примерно 3700 видов по-настоящему опасны для человека.