Я осмотрелась. Справа от дома располагалось несколько многоэтажных домов, из окон которых наверняка был хорошо виден двор дома, где произошло убийство. Надеюсь, Перец догадался распорядиться опросить жильцов. Хотя если бы кто-нибудь из жильцов стал свидетелем убийства, то наверняка позвонил бы в полицию. С другой стороны, люди разные, в бытность моей работы в полиции мне несколько раз приходилось сталкиваться с тем, как человеку становилось на улице плохо, он терял сознание и умирал, а равнодушная толпа проходила мимо.
Разговор с Маллу оставил такой мрачный осадок, что на его фоне моя ссора с Антти казалась сущим пустяком. Я бросила «хонду» около офиса и помчалась на велосипеде домой. Я летела на полной скорости, совершенно не глядя по сторонам, и пару раз чуть не попала под машину. Наверное, общаясь в последнее время с глубоко несчастными людьми, я заразилась от них болезнью самоуничтожения.
Перец еще не вернулся в отделение, зато мне сообщили, что Киммо проснулся. Стоило догадаться принести ему чистое белье. Он плохо выглядел — небритый, с грязными волосами, в рубашке далеко не первой свежести. У него явственно пробивалась черная борода, и я про себя удивилась, как странно в нем перекрестились гены — светлые волосы на голове он унаследовал от матери-блондинки, а черную бороду — от брюнета-отца. А у Санны были отцовские темные волосы и глаза и светлый материнский тон кожи.
— Как прошла ночь? — осторожно спросила я.
— Как-то прошла. — Киммо растерянно потряс головой. — Знаешь, я только ночью осознал, что Арми и на самом деле умерла. И, лишь сидя в камере, понял: они действительно думают, что это сделал я. Кажется, будто это происходит не со мной. И не в Финляндии. И до меня только сейчас начинает доходить, что все случившееся правда, а не кошмарный сон. — У него в глазах застыл такой ужас, что я отвела взгляд.
— Арми действительно умерла, с этим уже ничего не поделаешь, — жестко сказала я. — И нам всем придется с этим жить. Но если это сделал не ты, то мы тебя отсюда быстро вытащим. Может, даже завтра.
— Завтра, говоришь, — раздался язвительный голос Перца. — Боюсь, не получится. Хяннинен, ты утверждал, что вы с Арми не ссорились. А один из соседей ясно слышал, как вы ругались. Около четверти второго. Ты же говорил, что ушел около двенадцати. Как ты объяснишь, что, согласно показаниям свидетеля, ушел от невесты гораздо позже?
Я нервно сглотнула. Дело плохо. Зачем Киммо надо было лгать? Он еще сильнее побледнел, опустил глаза и стал говорить прерывающимся голосом:
— Но я действительно ушел оттуда четверть первого. Я уже какое-то время был дома, когда услышал по радио новости.
— У тебя есть свидетели? Мать может это подтвердить? — с подозрением спросил Перец.
— Нет. На столе лежала записка, что они с Микко и Матти уехали в город за покупками.
— Может, по дороге домой ты встретил кого-нибудь из своих знакомых или соседей? — быстро спросила я, прежде чем Перец успел что-либо вымолвить. Я очень надеялась, что кто-нибудь сможет подтвердить слова Киммо. Интересно, у Перца действительно был такой свидетель или он просто брал Киммо на пушку?
Киммо задумался, а потом обреченно выдохнул, опустив голову:
— Не помню. Кажется, я никого не встретил.
Я снова подала голос:
— Перец, а ты мог бы отправить своих подчиненных опросить соседей Хяннинена? Может, кто-нибудь из них видел, как Киммо шел домой?
Лучше бы я молчала.
— Я бы рекомендовал вам, барышня Мария — девой Марией тебя наверняка уже поздно называть, — не лезть ко мне со своими дурацкими советами и не учить работать. И постарайтесь помалкивать, черт возьми, иначе я вынужден буду лишить вас права присутствовать на допросах.
Чаша моего терпения переполнилась.
— Пертти Стрем. Я призываю вас вести себя корректно как по отношению ко мне, так и по отношению к задержанному. Иначе у вас будут крупные неприятности. У меня создалось впечатление, что у вас за последнее время накопилось много нераскрытых дел и теперь вы торопитесь упрятать в тюрьму любого, независимо от того, виновен он или нет. Что, пытаетесь таким образом решить проблемы с продвижением по службе?
Мы с Перцем стояли друг напротив друга, сжав кулаки и задрав носы, как два деревенских петуха. Мне казалось, что, если он произнесет еще хоть слово в том же духе, я швырну в него увесистым томом «Законодательства Финляндии», которое случайно оказалось у меня в руках. Киммо и дежурный охранник смотрели на нас во все глаза.
— Продолжаем допрос, — наконец произнес Перец.
Я попыталась успокоиться, хотя была готова вызвать его на дуэль. С огнестрельным оружием я была на вы, а вот на шпагах быстро бы с ним разобралась. Мне вдруг вспомнилось, что в школе полиции мы с ним постоянно задирались и играли на нервах друг друга. Пожалуй, пусть уж лучше Эки выступает защитником Киммо.