Она развязала мешок сунула руку за порошком.
— Дилара. Не делай резких движений, — из темноты к нам вышел Камиль.
— Камиль. Не приближайся, у нее самовозгорающийся порошок, — предупредила ее.
Но дахар не обратил внимания на мои слова, а следил за действиями Диларой.
— Как давно ты здесь? — перепугано спросила нагайна.
— Я следил за домом Марианны. После смерти Лимека мне не удалось узнать имя его сообщника. Все допрошенные утверждали, что ему кто-то помогал. И этот человек был из моего близкого окружения… Как ты могла так поступить, Дилара?
— Я? Я?!. Ты спал с этой дрянью! — истерила нагайна. — И еще предъявляешь мне претензии?!
— Ты знала природу змееликих. Не мне тебе рассказывать о наших обособленностях.
— Нет. Здесь другое. Я вижу, как ты на нее смотришь. Ты любишь эту гадину! Это уже не необходимость, а настоящая измена! Дай слово дахара, что ты ее не любишь.
Камиль замер.
— Давай обсудим это потом. Убери это.
— Значит, любишь, — произнесла с горечью. — Значит, оставайся с ней.
Дилара бросила порошок, но Камилю удалось выхватить меня в последний момент. Нагайна проползла мимо нас, и пока Камиль развязывал веревки, высыпала остатки содержимого у выхода. Пламя окрасило все вокруг в красный цвет. Черная гарь выедала глаза и легкие. В мгновения ока мы оказались в центре огромного пожара.
— Пойдем, — Камиль тянул меня по проходу.
Мы завернули за угол, и на нас чуть не рухнуло перекрытие.
— Мы здесь умрем. А я так и не успела сказать, что люблю тебя.
Камиль остановился. С теплом посмотрел и кротко поцеловал в губы.
— Я тоже тебя люблю. Но сначала давай выберемся отсюда.
Непроходимая стена из огня расходилась в разные стороны, пропуская меня и Камиля. При помощи магии нам удалось выбраться целыми, лишь слегка подпалив одежду. Когда мы выбрались на улицу и добрались до безопасного места, я ужаснулась — пожар поглотил не только старый дом — горел весь квартал, и под действием сильного ветра пламя с легкостью перекидывалось на другие здания.
— Огонь сожжет весь город, — сказала я, слушая удары его сердца.
— Пусть горит. Вместе с ним исчезнет одна дарайя и ее дахар.
Камиль осторожно коснулся моего лица и чувственно поцеловал в губы.
Эпилог
За одну ночь пожар уничтожил Хрустальный город. Когда стены рухнули, и выжившие стали разбредаться по империи, все, что скрывалось от общественности, выплыло наружу. Рассказы девушек о похищениях и Красных кварталах змееликих всколыхнули народ. Во всех частях страны начались протесты, и, чтобы не допустить восстаний, император был вынужден запретить все дома утех. С дахаров сняли часть привилегий. Их все еще остерегались, но лишенные права беспрекословного подчинения они уже не внушали такого ужаса, как прежде. Все так же заключали контракты с шаяни, но делалось это тайно.
Храм змееликих, в котором проходил обряд посвящения, сгорел дотла. И это стало самым большим ударом для всех нагов и дахаров. Как оказалось, он был единственным. На строительство нового потребуется более десяти лет, а значит в это время ни одна женщина не станет шаяни. В один миг все девушки, прошедшие посвящение, встали на одну ступеньку с дарайями. Их оберегали, как самое ценное сокровище, и ревностно боролись за каждую. Вышедшие из тени Хрустального города, многие шаяни добились известности и вошли в элиту общества под покровительством своих благодетелей.
Иногда я вспоминала Харэн. Подруга уехала до пожара, но, по рассказам Камиля, ее не могли найти. Скорее всего, она сменила имя, носит защитный браслет и живет обычной жизнью, в которой нет места змееликим.
Эмин перебрался в столицу и добился известности. Он рисует картины на заказ самым состоятельным людям империи. Даже старушка Ульвира нашла себе место в новом мире. Поговаривают, что она подалась в ростовщики, и за несколько месяцев ей удалось нажить хорошее состояние.
Ребекка с семьей спаслась от пожара. Азар получил место одного из советников при дворе императора, и они перебрались в предместье столицы. Их семья все так же ведет отчужденный образ жизни.
По воскресеньям мы навещали их. Сегодняшний день не был исключением.
Экипаж с плотными занавесками ожидал у выхода из дома. Камеристка помогла мне собраться, облачив в дорожное платье. Наше имение находилось в трех часах езды от дома Ребекки, и для долгого пути нужна была тщательная подготовка.
— Госпожа Дарьяр, сделать вам прическу? Нагайнам нельзя носить распущенные волосы, — напомнила мне служанка.
Я улыбнулась новой фамилии мужа и непроизвольно взглянула на браслет на руке. Такой же носила Ребекка, внушая окружающим, что она змееликая.