Но, возможно... Возможно, сейчас это спасет ее — красота, которая была раньше недоступна нагу из-за его увечий, станет его.
Финарэль подошла пошатываясь к Сошарру и обвила его руками со спины, медленно спускаясь пальцами по обтягивающей форме вниз, к паховым пластинам, но буквально в сантиметре от нужного места, Сошарр резко прижал руки Финарэль, останавливая движение.
— Если ты собираешься расплатиться телом, то мне оно не нужно, — Сошарр сразу перешел на ты, игнорируя все статусы и титулы. Финарэль не была удивлена, ведь они раскусили друг друга сразу. Наг видел хитрость и ум канисианки, а та — силу и мудрость нага, хотя они хорошо маскировались.
Оба играли удобные роли.
Почему-то Финарэль задели эти слова. Она и сама не понимала, почему, но от Сошарра их услышать было больно. Вроде радоваться должна, но ей хотелось хоть немного пошатнуть это каменное самообладание.
Найти то пресловутое слабое место.
Она вынула руки из рук Сошарра и шагнул назад, вцепившись в край стола — ноги подкашивались.
— Что ты хочешь тогда? — прохрипела Финарэль, и Сошарр наконец-то обернулся, раздвигая губы в жуткой и кривой усмешке.
— Я беру с тебя одну просьбу. Неважно что, неважно как, но ты сделаешь так, как я скажу.
— Долг слова? — еле проговорила Финарэль. Сознание от сильного аромата самца плыло.
— Да, — подтвердил Сошарр. — Ты мне обязана жизнью, Финарэль Леутт. Нарушишь — убью.
— Хорошо, — только и смогла ответить она, прежде чем потеряла сознание.
3. Змеиная корона (4)
Очнулась Финарэль у себя дома. Рядом в кресле спал ее помощник Шикер. На столике лежал листок из блокнота со словами, написанными размашистым почерком: «долг слова».
Если бы тогда Финарэль знала, что потребует с нее Сошарр, то никогда бы не поверила.
Но двадцать раз клены сменили окрас, и хитрая канисианка понадеялась, что наг забыл о взятом слове.
Финарэль поежилась от дурных воспоминаний и накинула шаль на плечи. Не к добру она вспомнила тот страшный эпизод. Та троица так и не очнулась, и десять зим назад семьи их похоронили, отключив от искусственного жизнеобеспечения. Скандал тогда замял сам король, ведь не верить словам князя у него причин не было. Семьи тоже молчали, прекрасно понимая, что еще легко отделались, не получив должного наказания, но Финарэль ничего не забыла и умело разорила их, играя на пороках.
Теперь Леутт обходили стороной.
Она же перестала ездить на вечера и обеды, полностью исключив возможность встречи с Сошарром, хотя продолжала собирать на него досье с помощью Шикера.
— Врага надо знать лучше друзей, — говорила она себе, но каждый раз сердце замирало над очередным конвертом с донесением. Больше всего Финарэль боялась, что Сошарр вступит в брак. Хотя какое ей было дело до личной жизни врага?
Лишь однажды юная принцесса Арэль уговорила ее полететь на отдых в поместье эс Бунгар, вернее, в поместье Сошарра эс Бунгар.
— Там потрясающее место. Много небольших природных бассейнов, горячие источники и красивый вид на море. Райский уголок. А еще там целая аллея пионовых роз. Такой аромат стоит, что голова кругом. — Арэль мечтательно закрыла глаза, потом резко распахнула и договорила: — Ой, Ррох говорит в аллее поставили скульптуру и, вроде как, она — подарок невесте Сошарра. Мне вот очень любопытно, кто же его избранница, ведь характерец у дяди хуже, чем у отца Рроха.
Финарэль выдавила улыбку и согласилась. То чувство, что она испытала, назвать любопытством она не могла. Злорадство над судьбой несчастной супруги? Усмешка над Сошарром, что вляпался в узы и теперь будет бегать хвостом за молодой невестой?
Нет.
Это была ревность.
За все те смены листвы в ее саду, что она следила за нагом, Финарэль вынуждена была признать, что прикипела к нему, впаялась в его чешую. Сошарр не тронул ее, защитил и заступился перед королем. Он взял лишь одно слово, но так и не потребовал его. Он вообще ничего не требовал от должницы, хотя Финарэль ждала. Она с ужасом поняла, что любит его. Не так, как бывшего мужа Этарэля, не горячим сердцем. Душой. Всей без остатка. И эта любовь не собиралась быть быстротечной.
По меркам их миров они не были старыми, скорее в расцвете сил, умудренные жизнью, но Финарэль впервые растеряла уверенность в своей красоте. Идя по той аллее и вдыхая аромат роз, она бубнила себе под нос, что просто посмотрит, просто убедится, что Сошарр такой же мужчина, как и все, и выберет себе молоденькую нагиню. Канисианок-то он на дух не переносил. Но когда она уперлась в белоснежную скульптуру, то хотелось закричать от злости и своей глупости.