Поставив свои карабины в стойку и вытянувшись на койке в дежурке, я размышлял.
Если строго по правилам, доппеля мы должны передать в Управу, в исследовательский отдел. Там за него возьмутся при плотном содействии Колледжа.
А вот тут возможны варианты. Колледж может перехватить нашего пленника — например, ссылаясь на его уникальность, особую опасность, необходимость колдовских исследований и так далее. За Бурденкой не заржавеет. Но если доппель попадёт в Колледж, с ним можно будет распрощаться — в лучшем случае мы получим отчёт, и с вероятностью процентов в 80 он будет написан под диктовку Бурденки.
А мне надо как минимум узнать — сколько доппелей в наших местах, хотя бы примерно, сколько их может быть в Вокзальном, методы «ухватывания» ими внешности обычных людей… И самое важное — попытаться понять, как Власов вышел на доппеля, заменившего Юрку. Да и тот, в Волково, явно был из их шайки. В идеале — понять бы, где и как погиб Юрка. Думаю, Большаков тоже не против это узнать.
Значит, нельзя не только отдавать доппеля «наружу», но нельзя и допускать распространения слухов, что он у нас.
В Анклаве знают — да. Но там Русик быстро всех построит, ему неприятности не нужны. Да и если разобраться, никто ничего не видел толком — драку в комнате, конечно, видели трое, включая Рыбина — а он у нас. И не факт, что в суматохе остальные двое поняли, что с ними только что пил доппель. Выглядит-то он как обычный человек, да и в холле выглядел обычным. Так что имеем сплетню, и не более того.
А лучше всего — ковать железо сейчас, пока оно горячее. Тем более, «ОМОНовский» документ у меня ещё есть, Большаков отберёт его самое ранее утром.
Дождавшись, пока придёт смена, со всеми поздоровавшись и перекинувшись парой слов, я накинул куртку, взял на всякий случай М1А1 — все свои, конечно, но оставлять в стойке без присмотра не хочу — и пошёл к «камерам». Расписавшись у дежурного в журнале, попросил для начала общения с Рыбиным, и дежурный открыл мне внешнюю дверь — задержанный оставался за внутренней решёткой.
Бывший охранник сидел нахохлившись. Увидев меня, зыркнул так, словно хотел взглядом насквозь пробить. Ничего, я и не таких повидал в нулевые… Человек-жлоб, желающий денег в любой ситуации — как по мне, самый мерзкий персонаж, а ситуация с попыткой вымогательства за зарядник говорит, что Рыбин именно из таких.
Интересно, у кого он ещё брал деньги… и за что.
— В ночь убийства Виталика дежурил ты, — прямо сказал я вместо «здрасте». — Значит, видел, с кем он пришёл или кто к нему пришёл. Итак?
Жора смотрел на меня, не меняя позы и всё так же набычившись, но на лице его явно отразилась работа мысли. Видимо, начал просчитывать варианты.
Я вздохнул.
— Слушай, ты был на вахте. У вас замок и домофон. Мимо тебя точно никто не прошёл бы. Летать не умеют даже колдуны, а зверья летучего нет вообще, ты в курсе? Даже летяги просто карабкаются по деревьям. Так что того, кто грохнул Виталика, ты точно видел. Либо он вообще из ваших.
Молчание, гримаса на лице.
— Ты пойми, если что, неприятности будут у Анклава. То есть — у Руслана. Они у него уже есть, завтра его будут сношать по полной. А отыгрываться он будет на вас. Понял я — поймёт и он, раз он комендант — значит, точно не дурак. Согласен?
Рыбин, отвернувшись, молча кивнул.
— Тебе заплатили? Сколько?
— Две штуки, — негромко сказал охранник, глядя прямо перед собой.
Ну а что, нормально. За такие деньги вполне можно пару минут посмотреть в сторону. Девять из десяти согласятся, даже не будучи жлобами.
— Ваши? Сколько человек?
— Двое. Не наши. В городе одного из них видел раньше.
Неужто Рыбин готов расколоться? Я поймал себя на мысли, что начинаю ёрзать от нетерпения.
— Как выглядели?
Бывший охранник поднял на меня взгляд — со скамьи он так и не вставал:
— Слушай, как тебя там, Волков? Они мне прямо сказали: что расскажу конкретное — мне не жить, и очень быстро. А я жить хочу. Я молодой ещё.
— Чудак человек, ты понимаешь, что так же, как Виталика, могут грохнуть всех свидетелей, включая меня? У нас всех проблемы, родной, — я сделал пару шагов вдоль решётки и решился: — Ко мне в квартиру дважды за сутки залезали, чтобы спереть Виталиково наследство. А ты тут сиськи мнёшь.
Видно было, что Рыбин в раздумьях.
— Ты думаешь, один доппель всего, тот, с которым вы бухали? У вас их пол-анклава может быть! Знакомы давно?