Человеком справа от Лессинга был Ричмонд.
Он был мертв.
Иззиеш закрыл лицо одеялом, но оно частично соскользнуло. Его длинные бледные черты лица после смерти выглядели чуть менее мрачно, чем при жизни. Лессинг не мог видеть ран из-за одеяла, но морская вода и кровь запачкали грязную металлическую палубу под его носилками.
Медсестра вернулась и расстегнула ремни, удерживающие Лессинга на носилках. «Садись. У меня нет ключа от наручников, но я могу переложить тебя из мокрой одежды во что-нибудь сухое. Вот они ваши, не так ли?
Кого волнует сухая одежда? Они не имели значения. Джамила ушла.
«Не волнуйтесь», — сказала женщина. «Я — медсестра. Я раньше видела обнаженных мужчин. Она говорила так, как будто это была своего рода большая личная жертва.
Ее старомодная скромность немного позабавила Лессинга. Она казалась такой взволнованной, такой усталой и такой искренней. Он позволил ей добиться своего…
Штаны были его светло-серыми комбинезонами. Джамила гладила их позавчера, когда мир был другим. Сначала он не узнал белую рубашку, но затем понял, что это та самая, которую он носил, когда посещал лидера черных мусульман Халифа в Лос-Анджелесе. С тех пор он его не надевал.
Медсестра сменила ему брюки, кудахча над царапинами и ссадинами от ракушек. Наручники не позволяли ей сменить ему рубашку, и ей пришлось довольствоваться тем, что накинула ему на плечи сухую рубашку. Он снова свернулся на жестких носилках. Ощущение ткани напомнило ему Моргана, Халифа и Джамилу.
Внезапно он задался вопросом, есть ли у Халифа маленькая зомби-таблетка — как ее зовут? Тетродотоксин? — все еще был в нагрудном кармане рубашки? Он никогда его не удалял. Если бы оно было там, у него был бы способ избежать пыток, а возможно, и сбежать! Он перевернулся так, чтобы его не видели ни медсестра, ни флегматичный охранник, и позволил своим пальцам блуждать по ткани.
Он почувствовал крошечный комок глубоко в шве кармана. Немного ткани… Корешек билета в театр? Забытый аспирин?
Это была таблетка зомби.
Его охватило волнение. Где он мог это спрятать? Иззи наверняка разденут его, обыщут с головы до ног и выдадут ему свою любимую тюремную одежду — синий спортивный костюм. Они найдут таблетку! Он думал так сильно, как позволяла боль в голове. Конечно! Его голова! Он поднял руки к повязке на виске, застонал и рухнул вниз. Уголок ватного диска высвободился у него в пальцах, и он сунул таблетку в складку в самой чистой и сухой его части. На данный момент этого достаточно. Ему будет лучше, если они доставят его туда, куда он направлялся.
Ему вспомнился рассказ Копли о пойманном простове, который расплавил пластиковую ложку на лампочке в своей камере и использовал эту слизь, чтобы покрыть контрабандно провезенную таблетку цианида так, чтобы она была водонепроницаемой и не растворялась. Он проглотил его, подождал, пока оно снова не появится в его стуле, смыл его и проглотил снова — и снова, и снова, снова и снова, в течение нескольких месяцев. Наконец, когда он больше не мог терпеть «дисциплину» своих похитителей, он просто сломал пластиковое покрытие зубами и стал историей. Самое смешное, по словам Копли, заключалось в смятении охранников неожиданным выходом пленника: в этой стране — Лессинг не могла вспомнить, какая это была — всякий раз, когда заключенный сбегал или совершал самоубийство, его охранников заставляли тянуть жребий, и проигравшему грозил расстрел. Веселый!
Вертолет застонал, вздрогнул и накренился в предрассветное небо. Полет не занял много времени; Корабль Иззи стоял недалеко от берега. Это был один из их новейших атомных эсминцев. За последние два десятилетия завоеваний в Персидском заливе и Средиземноморье они создали весьма впечатляющий флот.
Лессинга вытащили на слегка покачивающуюся палубу. Прохладный, влажный, пахнущий солью воздух был приятным. Он оглянулся и увидел, как формируются коммандос в черном, спешат взад и вперед моряки в коричневой форме и техники, толпящиеся над гигантскими вертолетами, похожими на саранчу. Они собирались отправиться в путь. Ему показалось, что он увидел группу других заключенных, прижавшихся друг к другу у переборки, но перед ними прогремел вилочный погрузчик, несущий стопку коробок, и когда он проехал, они исчезли. Неужели эта серебряная вспышка была седыми волосами миссис Делакруа? Дальше он заметил пять или шесть носилок, разложенных на палубе в окружении медиков и санитаров. Были ли жертвами пассажиры Иззи или его собственные товарищи? У него не было возможности сказать.