«Что мы видим сейчас?» — спросил Малдер из тени.
«Участок дороги между Олбани и Беркли, Калифорния», — ответил Мур своим удивительно звучным голосом.
Следующий вопрос Малдера вскружил голову: «И рядом с этим местом были замечены мексиканские войска?»
«Да сэр. Ты тоже их увидишь, с минуты на минуту. Мур пробормотал дальнейшие команды Восемьдесят Пятому. Изображение замедлилось и превратилось в темные кусты и кустарник, затем в лес серо-белых стеблей, возвышавшийся высоко над объективом камеры: сухая трава.
На экране теперь показывался пожар впереди, перед рядом ветхих магазинов и супермаркетом. — прошептал Мур, и экран резко разделился на четыре части: вид спереди, сзади и сбоку. Ни на одной из фотографий ничего не двигалось, кроме прыгающего пламени в верхнем левом квадранте, который показывал вид прямо перед собой. Черные горбы, разбросанные по улице в правом верхнем углу площади — справа от Магеллана — могли быть телами.
«Аудио!» — потребовал Кестлер.
Вокруг раздавались крики, пение и случайные выстрелы.
«Ближе!» — настаивал невидимый учёный по имени Мец. Команда Форт-Льюиса видела то же самое, что и они. «Поверните направо через эту парковку».
Изображение развернулось, наклонилось и подпрыгнуло, когда машина пересекла бордюр и выехала на открытую лужайку перед торговым центром.
Место было полно людей! Мур отправил Магеллана обратно в переулок.
Толпа представляла собой смесь гражданских лиц и солдат. Первые были молоды и выглядели латиноамериканцами: банда молодых людей из пригорода. Униформа последних была мексиканской армии. Горстка женщин, судя по всему, в основном латиноамериканок, завершала ансамбль: фиеста-ночь в Старой Тихуане. Те, кто был ближе всего к огню, лакомились чем-то из огромного котла.
В темноте разрушенных зданий за светом костра были видны дальнейшие фигуры. Больше солдат? Чтобы это выяснить, Магеллан переключился на инфракрасное зрение.
Лессинг пожалел, что не смотрел. В одном магазине без крыши двое солдат охраняли множество обнаженных англоязычных женщин, которые сидели или стояли на коленях на голом бетонном полу со связанными за спиной руками. Им завязали глаза и связали вместе, как скот. Он увидел синяки, грязь и засохшую кровь.
Лиза прижалась к его горлу и издала слабый хныкающий звук. Он прижал ее к себе.
Будь проклята человеческая раса! Он не согласен с Годдардом: люди никогда не учатся. Они продолжали делать одни и те же глупые, безобразные, жестокие, порочные, зверские поступки, какой бы век ни был, что они проповедовали и кто был у власти! Грабежам и убийствам нечего было удивляться; чудо было в том, что они не случались чаще!
«Цена, которую либералы готовы заплатить за мексиканскую помощь!» Мур потерся.
Малдер подался вперед, чтобы посмотреть на экран. «Если бы только это было все! По нашей информации, либералы заключили сделку: Мексика получает Аризону, Нью-Мексико и половину Техаса. Куба и другие страны Карибского бассейна, желающие присоединиться к ним, получат части Флориды, Пуэрто-Рико и Виргинских островов. Они заключили сделку, все в порядке!
Лессинг коснулся руки Кестлера. — Что, черт возьми, происходит, полковник? Особняк Малдера напоминал Понапе: полная изоляция, если только ты сам не отправляешься искать новости. Лессинг этого не сделал. Теперь он хотел знать.
«Прямо сейчас?» Кестлер взглянул на Малдера, который кивнул: люди в этой комнате в безопасности. «Временное противостояние. Мы не можем пройти через Сьерры без больших жертв, а либеральные повстанцы окопаются. В данный момент мы прощупываем Реддинг и Ред.
Блафф, и еще один толчок идет через вулканический парк Лассен. Наши патрули достигли Оровилла, но долина пока слишком сильна для нас. Мы готовим одну ужасную битву вокруг Сакраменто, но сначала думаем о десантировании к югу оттуда, чтобы отрезать им связь со Стоктоном, Фресно и Бейкерсфилдом. Однако их большое имущество охраняется в Лос-Анджелесе и Сан-Диего, включая склады и лагеря их мексиканских союзников. У Калифорнии есть прекрасная естественная защита для наземной войны: океан на западе, Сьерры на востоке, суровая и лесистая местность на севере. О, мы могли бы вставить их города из воздуха, но никто этого не хочет… слишком много дружелюбных людей там все еще живет».