Условно-досрочное освобождение? Отпуск за хорошее поведение?
Мы избавляемся от обеих этих концепций. Это не более чем вращающиеся двери, которые возвращают преступников на улицу; они применяются неравномерно и не снижают преступность ни на йоту. Мы считаем, что закон должен говорить то, что он означает, и означать то, что он говорит. Вы совершаете преступление, вы отбываете время. Конечно, нам нужны другие решения проблемы переполненности тюрем и грязных, унизительных и опасных условий содержания в тюрьмах. Эти проблемы только усугубятся, если мы осудим больше преступников, вынесем более строгие приговоры и прекратим условно-досрочное освобождение, как я предложил. Заключение людей в тюрьму обходится дорого, и оно не приводит к желаемым результатам: изменению поведения. Тюрьмы — отличные школы для молодых преступников; они являются рассадниками наркотиков, СПИДа, насилия и сексуальных отклонений; а реабилитация — такая же редкость, как ангельские перья! Сегодня семьдесят четыре процента наших заключенных выйдут на свободу, совершят новые правонарушения и будут отправлены обратно в более бессмысленное заключение. Реабилитация просто не является результатом тюремного заключения. Мы не можем их удержать и не хотим, чтобы они уходили. Либеральное решение состоит в том, чтобы произносить банальности об улучшении окружающей среды, создании рабочих мест и трате большего количества денег. Ваши деньги. Мы видели, насколько это бесполезно! Вы немного выигрываете здесь, вы много теряете там, и ваша проблема продолжает расти. Поймите это: не существует «доброго» решения. Нет другого способа снизить преступность… кроме как избавиться от преступников. С прискорбием и со всем состраданием на свете мы должны прийти к единственному существующему решению: мы должны казнить серьёзных преступников как можно гуманнее и мягче, без промедления и исключений. (Шум).
Позволь мне объяснить! Смертная казнь будет применяться только к лицу, осужденному за тяжкое злостное преступление или за серию менее тяжких преступлений! Это не преступление на почве страсти или единовременный промах. «Злостное преступление» — это преступление, которое сознательно и умышленно совершается и включает в себя преднамеренное и необоснованное насилие, садизм, жестокость по отношению к ребенку или беспомощной жертве, антигосударственную деятельность или деятельность, направленную против этноса, или другие отягчающие факторы. Впервые совершено мелкое злостное правонарушение. Все получат тюремный срок вместе с переподготовкой и образованием. Второе нарушение повлечет за собой более длительный срок, плюс интенсивную терапию и четкое предупреждение, что это последний шанс! Третье такое преступление будет караться смертной казнью. Приговор будет пересмотрен на предмет точности и справедливости, но после этого не будет никаких дальнейших задержек или апелляций.
Несправедливый? Варварство?
Нисколько! Мы должны удалить социальные единицы, которые работают неправильно и наносят вред другим единицам вокруг себя. Мы должны пропалывать наш сад, вынимать из бочки гнилые яблоки, уничтожать злобных собак и выбраковывать дефектный скот. В этом нет ничего бесчеловечного. Это гораздо гуманнее, чем возвращать преступников в тюрьму, чтобы они прожили жизнь в безнадежности и деградации! Сообщество… этнос… — наша первая обязанность; мы должны защитить его от тех, кто хочет его уничтожить. Этнос ничего не должен антисоциальным личностям. Никакого общественного договора не существует, пока обе стороны не подпишут его.
Святость человеческой лиры?
В каком обществе человеческая жизнь когда-либо была по-настоящему священной? Говорить на словах легко: как часто мы слышим «подставь другую щеку»! Скажите мне, какая нация когда-либо действительно следовала этой заповеди! Мы будем максимально использовать возможности для позитивного развития. Тем, кто дает, мы вернемся в десятикратном размере. Будут устранены только те, кто все еще не может соблюдать наш общественный договор после того, как все средства правовой защиты будут исчерпаны. Это будет сделано с максимальной добротой и достоинством. Но мы это сделаем. Мы не можем позволить себе поступить иначе.