— Борхардт?
«Как он может помочь, приехав из Германии? Вы хотите, чтобы он прислал вам несколько танковых дивизий?
«Черт возьми, они нам понадобятся!» Ренч растопырил паутинообразные пальцы в своих волнистых темных волосах.
«Дженнифер прибудет вовремя, чтобы повеселиться?» Годдард вмешался. Он изо всех сил старался отвлечь Ренча и не дать ему волноваться. Были времена, когда Большой Медведь Билл действительно нравился.
Лессинг ответил: «Нет. Она и ее мать держат Западное побережье».
— Ты имеешь в виду обмывание из шланга! Ренч сделал попытку рассмеяться.
«Это Джен любит, когда ее обливают из шланга!» Годдард посмотрел на них лукаво: «Я был там, и мне нужно знать». Были времена, когда Годдард был крайне неприятен.
Ренч допил остатки кофе. После завтрака он выпил пять чашек, и кофеин начал действовать на него. «Коринек собирается все это разоблачить: злобные нацистские диверсанты, международные заговорщики, монстры… черти… весь кокос, полный ка-ка!»
«Оставайся дураком, дураком, как говорят «Бэнджерс», — успокаивал его Годдард. «Он еще этого не сделал. И что, если он это сделает? Теперь у нас есть власть: друзья Малдера по крупному бизнесу, средства массовой информации, большинство Белой Америки. Большинство генералов тоже на нашей стороне. Роллинз возвращается из Мексики. Дрейдал готов к бонго.
— Да, но мы не можем связаться с Хартманом. Он не отвечает на наши звонки».
«Ожидал. Выиграйте немного, проиграйте немного. Коринек, должно быть, добрался до него. Но адмирал Каннинг по-прежнему наш. Как и многие новые руководители Пентагона».
Ренч крутил чашку кофе по сторонам и заглядывал внутрь. «У меня такое ощущение, что мы — правительство Керенского в России в 1917 году: промежуточный шаг между царем и коммунистами. На промежуточные ступени наступают».
«Хотите лучшую параллель?» Годдард усмехнулся. «Рубин — царь, Утрам — Керенский, Коринек — неудавшаяся контрреволюция, а мы — большевики. Вы можете представить нас коммунистами?
Лессинг раздвинула шторы и увидела серо-черно-коричневую панораму Вашингтона в октябре. Из его люкса открывался панорамный вид на юг, на реку Потомак. Лизе это нравилось. Она была таким городским человеком.
Годдард прервал его мысли. — …Канада, я сказал. Когда ваши кадровые войска прибудут из Канады?
«Эм? Ох… первые элементы приземлятся на базе ВВС Эндрюс сегодня днем. Начальник оперативного отдела там дружелюбный. Его дядя — Скотт Хартер, министр обороны. Мы никому не сказали… даже Восемьдесят Пятому. Он взглянул на датчик, который «случайно» сломал, когда въезжал в этот номер. — Тим Хелм позвонит мне, когда они приедут. Коринек никак не сможет узнать.
«Зачем тогда ждать? Сегодня вечером мы заставим одного из приятелей-судей Малдера подписать ордер на арест за государственную измену и отправимся навестить мистера-еврея Коринека!
«Задержать его в Белом доме? Ну давай же! Ты и чья еще армия?
«Наша армия. Ваш Кадр и моя ФАЗА. Что он собирается делать… скрываться для осады? Вызвать ракетный удар по Розовому саду? Ему придется сдаться изящно… и все это будет транслироваться в Home-Net».
— Сейчас по телевизору ничего не показывают, — невзначай проворчал Ренч. «Нет новостей… возможно, они уже применили меры. Может быть, Коринек сделал свой ход и приказал застегнуть прессу!»
«Сможете ли вы это!» Лессинг пришел в ярость. «У тебя нервозность, вот и все! Вы напоминаете мне моих зеленых собачек, впервые прибывших в Анголу!»
Годдард протянул лапу. «Послушай, Ренч, у нас уже есть большая поддержка, и Малдер предлагает еще больше. Группа Коринека нас недооценила. Мы организованы, и у нас есть люди, занимающие влиятельные должности. Пусть эти ублюдки проболтаются… о Доме, Малдере и обо всем… они не смогут нас остановить. Просто помните, кто мы и как далеко мы продвинулись».
«Рад, что ты такой веселый…»
Видеотелефон завизжал, и Ренч нащупал его.
«Это Полина», сказал он. — Полин Хабер из отдела коммуникаций, на четвертом месте. Лессинг, мистер Дом хочет поговорить с вами из номера 1501. Это был код важных сообщений от Восемьдесят Пятого. Теперь были активированы автоматические устройства защиты от подслушивания.
Лессинг взял трубку и представился.
«Мистер Лессинг, — сказал Восемьдесят Пятый, — у меня есть сведения о том телефонном звонке, который мистер Коринек набрал неизвестному лицу».