– Так вот, Паша… – Она снова сильно потерла пальцами виски. – Я думаю, Ленка осталась в институте, конечно же, не для работы. А… сам догадайся для чего. Она, прости господи, что о мертвой плохо говорю, редкостная шалава была. Я слышала краем уха, не помню уж, от кого, что у нас некоторые парочки в институте ночуют, когда деваться больше некуда. Дело, как говорится, молодое… С Михалычем, вахтером, договариваются просто. Пятьдесят миллилитров ректификата – твердая, то бишь жидкая, валюта…
– Ну и дела, – поразился Павел. – Прямо в институте? И Кашеварова этим пользовалась?
– Она-то в первую очередь! Она комнату снимала, хозяйка ей запрещала мужиков водить, а она без них не могла. Она в нашем институте, по-моему, почти со всеми мужиками переспала. Во всяком случае, в нашей лаборатории ты – единственное исключение.
– Не знал… – Павел помолчал, переваривая информацию – Что, и… Иван?
– И Иван, и Макин, и даже Николашин. – подтвердила Зоя.
– Ну дела-а-а, – повторил Павел. И задумался, ушел в себя, уставившись глазами в стол. Зоя воспользовалась моментом – утащила из-под его руки свои сигареты и жадно закурила. Павел не обратил на это внимания.
Вот и все, грустно подумала Зоя, лимит заботливости исчерпан. И так всегда. Она думает о Павле каждую минуту, ловит мимолетные знаки внимания… Надо бы еще записывать их, как Золушкина мачеха… А он вспоминает о ней, лишь когда ему плохо или когда она ему зачем-либо нужна. И так все пятнадцать лет, что они знакомы.
Нет, тут же возразила себе Зоя. Нет, нет. В последнее время все по-другому. Павел стал ближе, гораздо ближе. После того как из его жизни исчезла Ольга, он словно повернулся к ней, Зое, лицом. Как будто, наконец, ее заметил.
Они и раньше не были просто сослуживцами, их связывало гораздо большее. С тех пор как они стали работать вместе, Зоя была правой рукой Павла. Он всегда ценил ее ум и организаторские способности. Фактически Зоя вела все хозяйственные дела лаборатории, всю отчетность, всю бумажную работу, оставляя Павлу чистую науку. Они уйму времени проводили вместе, были очень близки, но… Но не так, как хотелось Зое. Лишь чуточка пикантности в отношениях, только намек, легкое касание. Только потому, что она красивая женщина, а он галантный мужчина. Только поэтому и только лишь чуточка. Павел всегда знал границы. Вечно эти чертовы границы, только потому, что он, видите ли, женат, а она замужем. Вечно между ними кто-нибудь стоял. Три его жены, два ее мужа. Лично Зое на эти границы было наплевать, но Павел из другого теста.
Но теперь-то, теперь они оба свободны, и все просто не может не измениться. Они обязательно будут вместе. По-иному просто не может быть. Она нужна Павлу. Без нее он пропадет. Даже из этой истории с Кашеваровой он не сможет без потерь выбраться один – слишком он прямолинейный и бесхитростный. Ничего, уж она-то сумеет контролировать ситуацию.
Павел вдруг вскинул голову и уперся в Зою напряженным взглядом.
– Все равно не понимаю! Ладно, осталась она в институте с любовником, но зачем к змеям-то полезла? Что ее туда понесло?
Зоя мягким, успокаивающим движением погладила Павла по руке.
– Что понесло? Может, правильнее спросить – кто? Я, Паша, сегодня над этим целый день голову ломала. Пока стояла там, возле института, все думала – как, ну как такое могло случиться? И вот что я думаю… я думаю, что Ленка была с Бахрамом Магомедовым.
– С Магомедовым? Герпетологом этим?
– Ну да. Красивый, между прочим, парень… Ленка в последнее время на него вешалась, проходу не давала. Вот если она была с ним, тогда все понятно. Он-то и мог ее в террариум затащить. Покрасоваться хотел: вот я какой крутой, со змеями запросто… Ну и могло что-то случиться, неосторожность, несчастный случай. Я за Магомедовым понаблюдала сегодня – на нем лица не было, явно не в себе…
– Ты думаешь? – с сомнением произнес Павел. – Вообще-то, Метельчук говорил, что он Магомедова сам сегодня утром в институт из дома привез.
Зоя досадливо поморщилась.
– Я ведь ничего не утверждаю, Паша. Но, на мой взгляд, это единственная правдоподобная версия. Открыть террариум и выпустить змею мог только Магомедов. А домой он сто раз успел бы вернуться.
Она помолчала и добавила:
– Ладно, поживем – увидим. Может, Бахрам и ни при чем… А что полиция-то говорит?
– А ничего она не говорит. – Павел тоже достал сигарету и закурил. – Она только спрашивает. Где был, что делал? Кто может подтвердить, что ночевал дома? Почему не отвечал на звонки? Я говорю, спал, не слышал, но чувствую, они не верят. И что теперь будет?..