– Да нет, это химическое что-то. – Лиза дотянулась до форточки и распахнула ее. Сразу сильно потянуло сырым холодным воздухом, мерзкий запах стал быстро улетучиваться.
Зоя Евгеньевна еще раз чихнула, достала носовой платок и аккуратно промокнула нос.
– Ты молодец, Лиза, что сразу принялась за работу. Ситуация у нас, конечно, тяжелая, но жизнь-то продолжается. Надо стараться, чтобы все вернулось в свою колею. Павел Анатольевич сегодня задержится, ему с утра к следователю, а нам нужно приложить все усилия, чтобы работа шла как прежде. Лады?
– Лады, – согласилась Лиза, слезая со стула. – А он… Павел Анатольевич… ничего не рассказывал? В смысле, полиции удалось что-нибудь выяснить?
– Нет, пока ничего не ясно, скорее всего несчастный случай. – Зоя Евгеньевна опять расчихалась, уткнулась носом в платок и, кивнув на Лизин черный халат, невнятно спросила: – Ты сейчас в виварий?
Лиза кивнула, взяла весы, и они вместе вышли из лаборантской. Зоя Евгеньевна помахала Лизе рукой с зажатым в ней носовым платком и пошла в лабораторию. Лиза свернула на лестницу.
Виварщицы тетя Наташа и тетя Катя уже успели покормить животных, почистить клетки, насыпать в них свежих опилок и теперь пили чай за маленьким ободранным столом в самом дальнем углу вивария, за стеллажами с клетками. Виварские запахи их нисколько не смущали.
Лиза установила весы на большом металлическом столе неподалеку от входа и приступила к работе. Она вытаскивала из стеллажа клетку, переносила на стол, по очереди вылавливала из клетки мышек, сажала в специальную высокую чашку весов, записывала цифры в блокнот. Взвесив население одной клетки, Лиза задвигала ее обратно в стеллаж и вытаскивала другую…
Белые увертливые зверьки с красными бусинами глаз метались по клетке, сквозь прутья сыпались опилки. У Лизы свербило в носу от опилочной пыли, чесались глаза, и скоро заныла спина.
Словом, это была нудная, неинтересная работа. Лиза надеялась, что Людмила, попив чаю, придет помогать. Обычно они делали эту работу вместе, тогда она двигалась гораздо быстрее. Но Людмила что-то не спешила…
Дверь вивария была открыта настежь, видимо, для того, чтобы побыстрее выверился запах мышиного и крысиного помета, сгустившийся за ночь. Лизе было видно, как в подвал по одному, по два, а то и целыми группами, возбужденно переговариваясь, спускались сотрудники, а потом, уже притихшие, шли обратно. Народ ходил смотреть на место гибели Лены Кашеваровой. Лиза решила, что она закончит работу и тоже пойдет глянет.
Мысли Лизы текли своим чередом, и они, увы, никак не касались работы.
Что на нее нашло там, в лаборантской? Глюки какие-то… Хорошо хоть, никто не видел, как она сидела там под дверью, трясясь от страха. Поменьше надо трепаться с Валерой Николашиным на «потусторонние» темы, а то и правда начнешь разговаривать с призраками…
Что-то еще в лаборантской зацепило ее и не давало покоя… Запах, запах. Чем там пахло? Позавчера, когда она заходила в лаборантскую, этого запаха не было. А сегодня она заглянула туда первая. И что это значит? Что он появился в ту ночь, когда умерла Ленка. А вдруг это след работы криминалистов? Эксперты, например, применяли какой-то реактив. Но чем же там пахло? Чем-то знакомым… Нет, не вспомнить.
Что делать с Валерой Николашиным? Ведь что-то неладно с ним, что-то связывает его с Ленкой… или с Ленкиной смертью. Расспросить Свету? Последить за Валерой? Посмотреть, как он будет себя вести?
Лиза представила себе, как они с Людмилой крадутся за Валерой, подглядывают из-за угла, выведывают что-то у ничего не подозревающей Светы… Ей стало резко противно. Ну уж нет! Не будет она выслеживать Валерку!..
Виварщицы допили чай и, подхватив свои котомки, двинулись на выход. Проходя мимо Лизы, маленькая, юркая тетя Катя сварливо заметила:
– Ты это че ж, девка, опилками на полу набрыляла? Токо помыли… Замети, когда пойдешь!
– Замету, – пообещала Лиза.
Тетя Катя, большая любительница громких разборок, была явно разочарована Лизиной покладистостью и, уходя, продолжала недовольно ворчать:
– А то ишь ты! Кажный будет брылять на мытые полы!..
Пышная, добродушная тетя Наташа, неспешно плывущая в кильватере у тети Кати, подсказала:
– Совочек с веничком возьми там, за ящиком.
Лиза кивнула.
Задвинув в стеллаж последнюю клетку, она сунула блокнот и карандаш в верхний кармашек халата и пошла за «веничком» и «совочком», которые хранились у большого ларя с кормовым зерном.