Обе княгини.
Дамы о чем-то беседовали. И явно беседа была веселой. Ниночка даже зарозовелась.
- И к чему вы привязаны? – Анатолий сощурился.
- К кому. Зима… удивительная женщина.
- Старая. Страшная. Пользованная. Вам не противно?
А может, и не в печень. Все же цивилизация цивилизацией, а нервы у Тихони остались прежними, расшатанными войной.
- А вам не противно, - Бекшеев разжал ладонь. – Находиться в доме человека и оскорблять его… гостей?
- Я не просил… об этом вот, - Анатолий махнул рукой. – Сборище… выставка тщеславия и глупости.
И сам он часть этой выставки.
- Господь не даром говорит, что скромность – лучшее украшение. Скромность и смирение. Смирение и скромность, - он стиснул руку. – А это вот…
Зима обернулась и Бекшеев поймал взгляд её. И беспокойство ощутил, даже несмотря на расстояние. Смирение? Скромность?
Ни того ни другого в ней не было.
К счастью.
- Рядятся… хвастаются нарядами… один другого роскошнее…
- Дорогой, - раздался тихий шелестящий голос. И Анатолий осекся. А нить, связывавшая их с Бекшеевым, разорвалась. – Я здесь, признаться… потерялась…
- Матушка, вам лучше? - Анатолий обернулся. – Позвольте представить. Это моя матушка, Мария Федоровна… матушка, это князь Бекшеев…
- Алексей Павлович.
Бекшеев поцеловал руку в тонкой перчатке, чем заслужил милостивый кивок.
Мария Федоровна была женщиной судя по платью весьма благочестивой, ибо было то строгим, того тяжелого черного оттенка, который мало кому идет. Но Марии Федоровне шел. Он подчеркивал фарфоровую белизну кожи. И общую благообразность облика.
А ткань дорогая.
Бархат.
И шито платье по фигуре. Сидит идеально. Да и в целом подчеркивает, что в годы свои Мария Федоровна сохранила и стать, и изящество.
- Матушка… вам не стоило подниматься, - а вот Анатолий в присутствии матушки явно робел. Он даже как-то ссутулился. – Здесь так шумно.
- Я вижу. Но как я могла оставить тебя одного… - осторожное, ободряющее прикосновение к руке. – Я же знаю, сколь тяжело ты переносишь подобные мероприятия. Толенька у нас весьма далек от светской жизни.
- Как и я, - поддержал беседу князь Бекшеев. – Но отказать старому другу не смог. Хотя, признаться, так и не понял, кем он приходится вам…
- Не нам. Ниночке. Князь – опекун Ниночки… так уж сложилось, что он был весьма дружен с отцом, и когда девочки осиротели, князь взял их под свою опеку.
- Девочки? У Ниночки есть сестра?
- Была. Старшая… - Мария Федоровна коснулась броши, что спряталась под кружевом короткого воротничка. – Наденька умерла… это… очень печальная история.
Она потупила взгляд.
- И да… не стоит о ней.
Не стоит.
Бекшеев у Одинцова подробности выяснит.
- Но это случилось давно, да и срок нашего траура почти вышел, поэтому ничто не будет мешать свадьбе… - сказала Мария Федоровна, глядя пристально и прямо. – Верно?
- Вы у меня спрашиваете? – Бекшеев взгляд выдержал. – Боюсь, я не настолько хорошо знаком с ситуацией, чтобы делать какие-то прогнозы. Но, если хотите, есть у меня знакомая… весьма популярна в составлении предсказаний, в основном брачных. Могу составить протекцию.
- Предсказания – грех, - жестко произнесла Мария Федоровна. – Ибо сказано…
- Матушка! – голос Анатолия прозвучал чуть громче, чем стоило бы.
- Я слышала про эту… модную затею… - Мария Федоровна моментально успокоилась. – Как по мне, глупость несусветная… предсказания, прогнозы… если жить правильно, то никакие прогнозы не нужны!
- А правильно – это как?
- Как в Писании сказано. Впрочем, вы ведь здесь не за этим… глава особого отделения полиции…
- Матушка?
- Толенька, иди к невесте, будь добр.
- Но…
- Я не рассыплюсь и не исчезну, поверь. А Ниночке здесь тоже одиноко. Ты, как будущий муж и глава семьи, должен оберегать Ниночку. В том числе и от этих… куриц…
- Матушка!
- Я слишком стара, чтобы тратить время на вежливость там, где в ней нет смысла. Вы только взгляните… эти наряды, эти размалеванные лица. Они смотрят на бедную девочку так, словно она хуже их. А на деле Ниночка чиста и мила.
- Всецело с вами согласен.
- Я рада… иди уже, Толенька. Значит, князь решил подойти к вопросу серьезно? Тогда он должен был выяснить, что мы в приданом Ниночки не нуждаемся. Мой муж оставил мне неплохой капитал. Я сумела его приумножить, а теперь и Толенька занимается делами. Так что нуждаться девочка ни в чем не будет.