Бен кивнул головой.
— Таких примеров — масса. Римбо[42] писал стихи, преимущественно, в возрасте до двадцати лет, потом стал королем африканского племени; Гитлер был битником до тридцати лет и не платил подоходных налогов, а я, бездомный архитектор, оказавшийся в дерьме… Валяй дальше.
— Ладно. Я скажу! — закричала она, закинув ногу на ногу; кресло под ней скрипнуло. — Мне наплевать, абсурден его план или нет. Мне он нравится, и я его принимаю. Я рассталась со своим мужем и приехала сюда из Мексики, и я схожу с ума от скуки. Я хочу, чтобы в моей жизни хоть что-нибудь произошло. Мне не нужен второй проклятый брак или мелкая интрижка с одним из этих набриолиненных любвеобильных мальчиков. Я хочу приключений! А когда я получу все, что хочу, вернусь в Англию и попробую начать жизнь сначала. Хочешь бренди?
— Большой бокал, — сказал Бен, улыбаясь и глядя, как она наклонилась и достала из серванта, где стоял, проигрыватель, бутылку «Хайна». Когда она повернулась, и подала ему бренди в бокале для вина, он заметил, что глаза Мел блестят, но ее лицо оставалось бесстрастным.
— В любом случае, чем тебе не нравится план Сэмми?
— С ним все в порядке, настораживает только одно — мы можем быть все убиты, как Стоупс, подвергнуты пыткам, попав к индейцам Ксату, можем умереть от лихорадки или укуса змеи, наконец, можем просто не найти алмазов…
Мел молча сидела и пила кофе, устремив взгляд в темноту за распахнутым окном. Когда она заговорила, ее голос звучал гораздо мягче:
— Ну, а почему идешь ТЫ, Бен?
Он мрачно улыбнулся, подумав, что это хороший вопрос.
— Полагаю, у меня нет выбора.
— Из-за полиции? Но это не единственная причина, не так ли? Знаешь, вчера Сэмми ввел тебя в заблуждение. Полиция может разыскивать тебя, и, очевидно, было бы рискованно появляться в аэропорту, надо переждать несколько дней, но ты всегда сумеешь выбраться из страны, если есть такое желание. Ты можешь пересечь границу по любой дороге, правда, они проходят по влажным тропическим лесам, но, думаю, тебя это не остановит.
Он сделал глоток бренди, откинулся на спинку дивана и кивнул головой.
— Отлично. Я отправляюсь в экспедицию по той же причине, что и ты. Я жажду приключений и хочу стать богатым.
На ее лице внезапно появилось доверчивое, почти по-детски невинное выражение.
— Да, давай надеяться, что мы добудем алмазы!
— Но меня тревожит еще кое-что, — медленно произнес он, катая бокал между ладонями. — Райдербейт.
— О! А что с ним?
— Я не доверяю ему.
Потягивая кофе, она пожала плечами.
— Мне он показался милым парнем.
Он грустно улыбнулся.
— Мел, Сэмми Райдербейт может быть кем угодно, но только не «милым парнем».
— Ну, я понимаю, его истории просто ужасны, но он, по крайней мере, откровенен. Конечно, он кое-что преувеличивает. Забавный парень… Вчера вечером я с ним чертовски хорошо пообедала. Конечно, он не прочь был переспать со мной, но ни на чем не настаивал. Так, что же тебе в нем не нравится?
— Он сумасшедший.
Она рассмеялась.
— О! А мне нравятся сумасшедшие.
— Который был час, когда он проводил тебя домой прошлым вечером?
Мел нахмурилась.
— Он не оставался у меня на ночь, если ты это имеешь в виду.
— Нет, не это. Который был час, когда он распрощался с тобой?
— Около полуночи. А что?
— Я думаю, он мог иметь какое-то отношение к смерти Стоупса.
Несколько секунд она сидела неподвижно, затем встала, налила себе еще чашку кофе из кофейника с ситечком, стоящего на столике у окна, снова уселась в кресло, перебросила ногу на ногу и спросила нарочито спокойным голосом:
— Ты думаешь, он убил Стоупса?
— Не знаю. Но он мог иметь к убийству какое-то отношение.
— Зачем ему было убивать старика?
— Именно потому, что Стоупс старик. Слишком старый, чтобы пускаться в экспедицию.
Мел потягивала кофе и задумчиво смотрела в окно; казалось, она была так же далека от мысли об убийстве, как какая-нибудь продавщица в цветочном магазине Найтсбриджа. Вдруг девушка выпрямилась и сказала:
— Хорошо. Но если он убил капитана, то пропавшая карта, бумажник, алмаз и винтовка должны быть у него. А у Райдербейта их нет.
— Он просто так говорит. Ему была нужна карта, а ее легко спрятать. Уж очень Райдербейт уверен, что найдет ту реку. — Бен многозначительно замолчал, чувствуя, что его слова не произвели на девушку никакого впечатления. — Я это говорю только потому, что следующие несколько недель мы проведем вместе. И я не хочу, чтобы ты питала какие-либо иллюзии относительно Сэмми. Он — дикий человек.