— Ладно, уже лучше, давайте ещё раз, — эхо растворило в полупустом зале порядком севший из-за постоянных пререканий голос, после чего по залу в унисон разлетелось несколько обречённых вздохов. — Это в последний раз, правда.
Лёгкое движение палочкой, — и проигрыватель вновь заработал, а волшебники начали вальс. По задумке Минервы, пары должны были двигаться по кругу, после чего к ним присоединились бы остальные ученики и гости. Гермиона не лукавила, когда сказала, что прогресс в работе над танцем был, однако всем студентам предстояло ещё много работы. За три изнурительных часа волшебники окончательно разобрались с тем, как ходить, не наступая друг другу на ноги, причём делая это в такт музыке, однако проблемы с кругом были очевидны. Фигура, очерчиваемая ими в танце, больше походила на эллипсоид или даже овал, нежели на идеальную окружность, что постоянно наталкивало Грейнджер на мысль, что не только в маггловских, но и в магических школах необходимы уроки геометрии. Впрочем, подобный провал с пространственным воображением у волшебников ещё можно было бы простить, если бы он наблюдался у всех, однако Драко, как и, собственно, всегда, выделялся среди остальных. Гермиона ещё на четвёртом курсе заметила, насколько легко ему давался вальс, — что, на неё прежний взгляд, было полнейшей несправедливостью, — а по прошествии лет этот навык стал лишь более отточенным и идеальным. Именно поэтому, пока две пары двигались по неизвестной даже самому Годрику траектории, слизеринец намеренно вычерчивал точный круг, наотрез отказываясь подыграть, чтобы не демонстрировать свое превосходство так явно, а Грейнджер, хотя и искренне сочувствовала друзьям, при всём желании не могла самостоятельно этого сделать, ведь в их паре вёл Драко. Двигаясь по паркету и всеми силами души надеясь на то, что очередного столкновения не произойдёт, а боль в ногах сама собой куда-то исчезнет, она не могла не замечать того, как ладонь, лежащая на её талии, сильнее сминала блузку, когда из-за чьей-то ошибки им вновь приходилось начинать сначала.
— Поттер, ты совсем слепой или прикидываешься? — эта самая ладонь, ещё секунду назад покоившаяся на талии девушки и сводившая все усилия маггловского утюга на «нет», сорвалась с места одновременно с резко замолкнувшим проигрывателем. — Ты уже четвёртый раз ведёшь Уизли не туда!
Джинни как-то совсем обречённо вздохнула, то ли смирившись с тем, что Гарри не может вальсировать по кругу, то ли просто не находя совершенно ничего удивительного в том, что бомбу малфоевского терпения все-таки прорвало.
— Уж прости, что мы спасали мир вместо того, чтобы танцевать на светских раутах!
— Гарри, милый, не стоит…
— Знаешь, тебе не помогли бы даже они.
— Драко!
«Начинается…» — Гермиона так и не поняла, кто именно это сказал: Рон или же Меган, но была полностью солидарна.
— Если ты не умеешь держать себя в руках, то это не моя проблема, Малфой, — несмотря на чёлку было видно, как Гарри нахмурил лоб.
— Возможно, вот только твоя слепота становится проблемой для всех!
— Мы тратим время! — Гермиона попыталась воззвать к рациональности, но парни, казалось, наотрез отказывались её слышать.
— Да, Грейнджер, всё это действительно пустая трата времени.
— Прекрати! Ты же знаешь, что это не моя прихоть.
— Разумеется, не твоя. Мы здесь только потому, что считаем своим долгом потакать желаниям Макгонагалл.
— Тебя никто не держит, Малфой, — Рон, явно перенявший от парней раздражение, сделал шаг вперёд. — Можешь идти, если тебя что-то не устраивает.
— О, благодарю, Уизли, — губы слизеринца растянулись в той самой ухмылке, которую Гермиона предпочитала не видеть, после чего юноша ушёл.
В танцевальном зале стало слишком тихо.
— Мы пойдём, наверное, — тактично прервала затянувшееся молчание Меган, когда оно стало слишком очевидным. — Все очень устали.
Грейнджер лишь кивнула, так и не найдя сил для того, чтобы ответить, не выдав голосом своего разочарования, и когда дверь в помещение мягко закрылась, села на скамейку, снимая неудобные туфли. Конечно, гриффиндорка понимала, что произошедшая ссора между ней и Драко была всего лишь недоразумением и никак не поставила бы под угрозу их отношения, но это не меняло того, что каждый их конфликт оставлял трещину у неё в душе. За последние месяцы Малфой и правда сильно изменился, причём в лучшую сторону, но никакая любовь не могла сделать из него другого человека. Он оставался собой: тем же Драко Малфоем, слизеринцем до мозга костей, обладателем самого сложного характера из всех волшебников, которых она когда-либо встречала. Хотя он и пытался сохранять спокойствие большую часть времени, его терпение всё равно периодически трескалось на куски и взрывалось, как самая настоящая бомба, из-за чего всем находящимся в радиусе километра приходилось разбегаться в стороны. Впрочем, если с Гермионой Драко ещё старался контролировать себя, то с остальными гриффиндорцами — категорически нет. Ещё на первой репетиции вальса Грейнджер окончательно убедилась в том, что якобы дружеское рукопожатие в Большом зале было всего лишь игрой на публику. Да, теперь Малфой мог терпеть Поттера и Уизли гораздо дольше, чем раньше, но даже самые нежизнеспособные шансы на то, что все трое однажды станут друзьями, исчезли на корню. Что ж, этого и следовало ожидать.
Выдохнув и приказав себе не унывать, Гермиона застегнула туфли и, потянувшись, поднялась со скамейки. Как бы то ни было, и парень, и друзья всё равно придут на следующую репетицию, а значит лишняя трата нервов будет крайне бесполезной. Шагая к выходу из зала, гриффиндорка размышляла о домашнем задании по Травологии и о том, что после изнуряющей тренировки ей просто жизненно необходимо принять душ.
***
— Хорошее настроение, Драко? — Блейз хитро улыбнулся и убрал с лавочки сумку, освобождая другу место. — Ах, да, конечно, сегодня же четверг! Что, уже не терпится разделить паркет с Уизли?
Все за столом засмеялись, хотя и продолжили следить за реакцией Малфоя: очевидно, Черная метка могла хоть десять раз исчезнуть с его предплечья, многие волшебники всё равно не смогли бы чувствовать себя в его обществе в полной безопасности.
— К чёрту его, — Драко сделал глоток кофе, пряча улыбку и вдыхая поистине великолепный аромат. Домовики Хогвартса делали потрясающие напитки, хотя до таланта эльфов мэнора им было ещё далеко. — Рыжая ошибка природы не испортит это утро.
— Что ж, я рад за тебя, потому что у меня оно уже пошло гиппогрифу под хвост, — поймав вопросительные взгляды сокурсников, Блейз пояснил: — Надо забежать в библиотеку. Я уже больше месяца забываю вернуть «Тысячу генеологических древ известных семей Англии», и по лицу Пинс понятно, что если я протяну ещё хоть сутки, она пустит меня на корм книжным червям.
— Интересный выбор, — не без иронии прокомментировал Драко, лениво помешивая овсянку. Убедившись в том, что друг не имеет ни малейшего понятия, при каких обстоятельствах им потребовалась эта книга, и Забини, и Паркинсон облегчённо выдохнули.
— Мне жаль, Блейз, но, похоже, тебя всё-таки пустят на фарш, — Пенси подняла чашку кофе так, словно намеревалась сказать тост. — Макгонагалл собирается объявить какую-то новость, и начнет она с минуты на минуту. У нас, кстати, Трансфигурация стоит первым уроком, так что тебе будет обеспечен выговор, если уйдешь сейчас.
— Сучка, — выругался Забини, вымещая досаду на овсянке.
Драко лишь пожал плечами, не удостаивая поведение друга какой-то другой реакцией. Он всегда находил отношения между Блейзом и Пенси довольно странными и, если уж быть совсем честным, даже не догадался бы, что эти двое вместе, если бы был не доверенным лицом, а всего лишь сторонним наблюдателем. Паркинсон была излишне язвительна, Забини — чрезмерно груб, и то, как они до сих пор не убили друг друга, оставалось загадкой. Став свидетелем нескольких крупных ссор почти сразу после того, как друзья начали встречаться, Малфой даже думал о том, не станут ли абьюзивными из отношения, однако позже понял, что нет. И Пенси, и Блейз получали от этого эмоциональную разрядку, а обмен любезностями вроде того, что произошел пару минут назад, только заводил их обоих. Пожалуй, этот роман даже был чем-то похож на их с Грейнджер, только в нем былл чуть больше безумия.