Она с хитрым прищуром уставилась на меня, а я постарался не измениться в лице.
— А может, это я прогадал? Может, мне стоило написать в рапорте, что это Орфуа был связан и вопил от ужаса перед проклятой? А может, вы вовсе не та, за кого себя выдаете? А может, это из-за вас пересохли воды Ясной купели?
Лидия вздрогнула и поджала губы, уставившись на меня исподлобья.
— Ясная купель… — протянула она и нахмурилась. — Как я могла забыть… Не волнуйтесь, когда прибудет вояг Густав, я отдам вам рецепт "Поцелуя". Вас же только это беспокоит? Вы спасете свою ненаглядную княжну…
Она легла в кровать и отвернулась к стене.
— Рыцарь на белом коне, — горько фыркнула она себе под нос, — спешит на помощь… с корзинкой наперевес…
Щеки вспыхнули краской смущения.
— Ну простите, что не притащил вам охапку роз или что там положено!..
— Ну что вы, не извиняйтесь… Спасибо и за то, что вспомнили обо мне и не дали умереть от голода…
— Какого голода! У вас здесь!.. — я осекся, сообразив, что все сладкие угощения остались нетронутыми. – Так много фруктов… Даже клубника…
Я взял одну из ягод и принюхался. Она пахла одуряющей сладостью лета, удержаться и не попробовать было сложно, но Лидия вместо нее жадно набросилась на принесенные мною орехи и печень, умяв все подчистую. Неужели она?..
— Вы боитесь, что вас отравят? — тихо спросил я, подходя к ней. — А Тень? Она ничего вам не принесла?..
— Влюбленная старая дура, куда ей подумать о хозяйке…
Я осторожно присел рядом с Лидией и, чуть поколебавшись, дотронулся до ее плеча.
— Послушайте, но вам же нечего опасаться. Орфуа уже под замком, он не представляет опасности…
Лидия глухо всхлипнула и удержала мою руку у себя на плече.
— Пожалуйста, не уходите… Хотите, я продиктую вам рецепт прямо сейчас? — она села на кровати, продолжая до боли сжимать мою ладонь. — Хотите? Только не уходите.
— Чего вы боитесь? — я растерянно вгляделся в нее, гадая, играет ли она или действительно испугана.
Лидия закусила губу и опустила глаза, но в их пепельной глубине я успел заметить тщательно скрываемый… страх. Мне и самому сделалось неуютно. Я привлек ее к себе и погладил по голове, пытаясь успокоить.
— Вам ничего не угрожает. Вас незачем травить. Или?.. Вы боитесь приступа? — она еще сильней вцепилась в меня и уткнулась лицом в грудь. — Я поговорю с Тенью. Она будет рядом и…
— Я хочу, чтобы рядом были вы. Просто останьтесь. Это так сложно?
— Я не могу, вы же знаете, — мягко сказал я. — Змеиный колдун пойман, но Серый Ангел все еще на свободе, и Юля…
— Ну конечно! — Лидия сама отстранилась и стукнула меня кулаком в грудь. — Конечно, Юля! Ей же ваша помощь нужней!
— Послушайте, ну к чему опять эта ревность? Я поговорю с капитаном дворцовой охраны, чтобы он выделил вам личную стражу и…
— Не стоит беспокоиться, господин инквизитор. Я сама могу о себе позаботиться… как обычно… И позабочусь, будьте уверены.
Я тяжело вздохнул и встал. Лидия сидела на кровати, обхватив колени руками и мрачно уставившись в одну точку.
— Вечером я постараюсь навестить вас еще раз и принести что-нибудь. Уберите из палаты букеты, цветов слишком много, можете угореть. И проветрить не мешало бы.
Ответа не было. Когда я уходил, Лидия продолжала сидеть в той же позе, чуть раскачиваясь в неслышимом ритме.
Но вечером я к ней так и не попал, меня вызвали к кардиналу. Он был в тихом бешенстве из-за моей выходки с реликвией заступницы Милагрос, однако поимка змеиного колдуна частично смягчила его гнев. Пространную речь о том, как важно блюсти интересы Святой Инквизиции при дворе князя, я слушал вполуха, размышляя о Сером Ангеле. За прошедшие дни всю столицу и окрестности тщательно обыскали, прочесали с собаками, каждую пядь земли проверили несколько раз, с пристрастием допросили всю мелкую шушеру, которая могла помогать преступнику. И ничего. Мерзавец как будто в воздухе растворился. И это было совершенно невозможно, потому что провернуть в одиночку такое дело он не мог. Никто не смог бы.
— … духовником, а в личной просьбе великому князю отказать нельзя, хотя это и против уложений.
— Что? — я вздрогнул и поднял взгляд на монсеньора, сообразив, что упустил что-то важное.
— Ты удостоен чести стать духовником княжьего повара.
— Не понял. Зачем Орфуа духовник? Он не в себе, двух слов связать не может. Да и поздно…
— Не притворяйся, что не понимаешь! — кардинал неожиданно разозлился, показное радушие слетело с него. — Тебе поручают заботиться о духовном спасении нового княжьего повара, двадцать четыре часа в сутки! Какое бесстыдство, тьфу!